Описание
Сказочная повесть. Действие происходит в волшебном мире, куда можно попасть через слуховое окно чердака заброшенного дома. Главный герой повести – Серёжка Федотов, ученик 4-го класса. У него есть подруга, Ленка Кузнецова. Ребята знакомы друг с другом с раннего детства, живут в одном доме и учатся в одном классе. Но в юных сердцах героев живет не только дружба, но и нежное чувство, называемое у взрослых любовью. Однажды утром Серёжка проспал и опоздал в школу. Придя в класс, он с удивлением узнает, что и Ленки нет на уроке. Где она? Что с ней могло случиться? Серёжка в недоумении: ведь Ленка не тот человек, который может банально прогулять занятия в школе. Вскоре выясняется, что Ленку похитила злая волшебница Мерзавра. Извечная история Кая и Герды, но в этой сказке всё наоборот: мальчик ищет и спасает свою возлюбленную. Много преград встаёт на его пути, но он преодолевает их одну за другой и выходит победителем в неравной схватке с коварной Мерзаврой…Купить книгу: www.litres.ru/vladimir-caricyn/zacherdachnyy-mir/
Характеристики
| Отрывок |
ЗАЧЕРДАЧНЫЙ МИР Сказочная повесть Часть первая Мерзавра – похитительница тел Сбой настроек Во всем была виновата мама. Она ушла, когда Серёжка ещё не проснулся окончательно. Папа вставал и уходил на работу раньше всех, когда, не то, что сын, даже мама ещё спала. Он работал далеко – на авиационном заводе, а завод находился на самом краю города. Папа был конструктором летательных аппаратов. Самым главным конструктором! Поэтому опаздывать на работу ему было никак нельзя. Вот, и спешил папа добраться до проходной завода раньше, чем на улицах Полынограда начнут образовываться автомобильные пробки. А мамина работа находилась рядом с домом. Разбудив сына, мама сначала кормила его завтраком и выпроваживала в школу, а уж потом уходила сама. Но именно сегодня ей, зачем-то, нужно было пораньше прийти на работу. Она об этом Серёжку ещё с вечера предупредила. – Я ушла, Серёженька, – крикнула мама из прихожей, – вставай, а то проспишь… Завтрак на столе. – Пока мам, – как можно более бодро откликнулся Серёжка. Вылезать из-под теплого одеяла не хотелось… «Немножко ещё полежу, совсем чуть-чуть, самую малость…» – честно обещал самому себе мальчик, но… Когда он открыл глаза, настенные часы показывали восемь двадцать пять. – Ох, ёлки-палки! – Серёжка пулей, как солдат по тревоге, соскочил с кровати и так же быстро, по-солдатски, оделся. За сорок пять секунд! Ну… почти за сорок пять. Быстро одеваться учил Серёжку дядя Витя, вернувшийся этой весной из армии. Всё лето тренировал. Схватив школьный рюкзачок (благо, с вечера всё в него положил, как знал), Серёжка помчался в школу. Звонок прозвучал, когда Серёжа Федотов, ученик четвёртого «А» класса средней школы №13 города Полынограда, уже снимал в гардеробе свою новую ярко-оранжевую курточку. Её, украшенную синими и красными полосками на рукавах и поперёк груди, подарили ему родители на, недавно прошедший, день рождения. Серёжка, не глядя пристроил её на крючок и опрометью кинулся к выходу. Но, как всегда бывает, когда куда-то опаздываешь, небрежно повешенная вещь упала. Охранник Костя заметил безобразие и сделал Серёже строгое замечание. Мальчику пришлось вернуться и повесить куртку аккуратно. Выбегая из гардероба, Серёжка споткнулся о порог и растянулся во весь рост. При этом, рюкзак полетел к лестнице, а выпавший из его кармашка пенал укатился под стул, на котором сидел Костя. – Блин! – сердито сказал Серёжка, поднимая рюкзак, – Вот, не везёт!.. – На, держи, – Костя с улыбкой протянул расстроенному мальчугану выуженный из-под стула пенал. – Беги, ещё успеёшь. – Спасиб, Кость, – бросил Серёжка и, перескакивая через две ступеньки, помчался на второй этаж. Однако опередить русачку Милену Александровну ему, всё же, не удалось – та уже сидела за учительским столом и, раскрыв журнал, отмечала карандашом присутствующих и отсутствующих в классе. – Федотов? – Милена Александровна подняла кверху тонкие брови, – Что, старушку через дорогу переводил? – Не-а, – решил не врать Серёжка, – проспал. – За честный ответ хвалю… Иди, садись… Кстати, а где твоя соседка? Где наша староста? Может, ты знаешь? Серёжка посмотрел на четвёртую парту в среднем ряду – она была пуста. – Не знаю… – удивлённо ответил он. – Не знаешь? Вот как… Собственно, ты ведь проспал… Что ж, это многое объясняет. «Ну, дела, – думал Серёжка, направляясь к своёму месту, – Ленки нет в классе… Неужто заболела?..» То, что Ленка Кузнецова могла банально проспать, казалось невероятным. Он мог – да, с ним такое, не сказать, часто, но иногда случалось. Но Ленка… Примерная ученица! Отличница!.. Скорей всего, заболела. Вчера, после уроков, они с Ленкой ходили в парк и съели там аж по два мороженых! У него-то, как говорит мама, глотка лужёная, а вот Ленка могла запросто застудить гланды и у неё теперь ангина… Серёжка украдкой достал из кармана мобильник – пропущенных звонков и непрочитанных сообщений не было. «Наверное, у Ленки высокая температура! Она страдает, бедняжка, и ей не до звонков, – подумал Серёжка и вдруг ощутил какую-то непонятную тревогу, – нет, она, все равно, позвонила бы. Сообщила бы, чтоб я не ждал её у подъезда. Не смогла бы говорить, так эсэмэску сбросила…» Сегодняшнеё его опоздание нарушило привычный ритм жизни. Как говорится, сбило все настройки. Каждое утро Серёжка выходил из дома и усаживался на скамейку, стоящую на детской игровой площадке, напротив предпоследнего подъезда, в котором жила его подружка. Впрочем, редко он приходил первым, чаще Ленка Кузнецова, либо уже ждала его на скамейке, либо, как раз, выходила из двери. А потом они вместе шли в школу. Сегодня он проспал и, будучи уверенным, что Ленка уже ушла, как метеор, промчался через двор к забору, сквозь прутья которого, пока ещё, легко проскальзывал. Так было короче… – Федотов, перестань ёрзать! – оборвал Серёжкины мысли строгий голос Милены Александровны. – Можно выйти, Милена Александровна? – встал Серёжка. – Да ты, ведь, только вошёл! – Мне нужно. – Нужно вовремя вставать, Федотов, – по-своёму поняла просьбу Серёжки русачка, – тогда все успевать будешь… Иди уж… Отойдя от двери класса на несколько шагов, Серёжка позвонил Ленке на мобильный. Тетка-автоответчик противным голосом сообщила, что вызываемый абонент находится вне зоны действия сети. Тогда Серёжка позвонил Кузнецовым на домашний. К трубке долго не подходили. Потом её взяла Инна Ивановна, Ленкина бабушка. – Инванна! – скороговоркой произнёс Серёжка, – А Лена дома? – Леночка?.. – удивилась старушка, – А она в школу ушла. Это кто – Серёжа? – Серёжа, Серёжа… Инванна, а Лена в школу не пришла. – Как это?! Как это не пришла?.. Ой! – В трубке раздался неясный шум, Наверное, Инна Ивановна выронила трубку и схватилась за сердце. – Алё! Алё!!! – кричал Серёжка. – Инванна, вы, только, в обморок не падайте, пожалуйста! Я сейчас прибегу и мы во всем разберемся… Таинственное исчезновение Ленкин папа, дядя Коля, служил в прокуратуре, был каким-то начальником. Получив ужасное известие о пропаже дочери, он, тут же, примчался домой на чёрной служебной «Волге» и, выслушав Серёжкин сбивчивый рассказ (собственно, Серёжка мало чего существенного мог сообщить), немедленно принялся действовать. Поерзав минут пять в кресле и послушав, как дядя Коля дает кому-то по телефону чёткие отрывистые указания, мальчик, ощутив ненужность своего присутствия в квартире Кузнецовых, отправился во двор. Остановившись у подъезда, он стал с интересом наблюдать за ходом начальной стадии поисков. Во дворе стояли двое оперативников, которые приехали с дядей Колей в его «Волге». Оперативники о чём-то разговаривали, а в ворота въезжал милицейский УАЗик. Он остановился у Ленкиного подъезда и из него вышёл молодой веснушчатый парень в милицейской форме, а следом за ним выпрыгнула большая чёрная собака. «Немецкая овчарка, – решил Серёжка, хотя не очень хорошо разбирался в породах собак, – а милиционер – проводник служебной собаки. Сейчас будут Ленку по следам искать…» – Рядом! – скомандовал проводник и исчез со своей собакой в подъезде. Вышли они, буквально, через минуту (Кузнецовы жили на втором этаже). Проводник держал в руке Ленкин кроссовок. Он дал собаке его обнюхать и сказал: – Камыш, след! Ищи!.. Пес по кличке Камыш легко взял след, но от двери подъезда прошёл лишь десяток метров и остановился у скамейки, у которой Серёжка и Ленка ежедневно встречались, чтобы вместе идти в школу. Потом сел у ног проводника и, подняв голову, виновато посмотрел в глаза хозяину, словно хотел сказать: «Прости, хозяин, но я сделал все, что мог». Ленкин след странным образом обрывался у скамейки. – Похоже, Никита, девочку схватили, затолкали в машину и увезли в неизвестном направлении, – задумчиво сказал один из оперативников. – Двор охраняемый, – заметил оперативник по имени Никита. – Чужие машины сюда только по пропускам заезжают. Думаю, друг мой Степан, надо нам к местным секьюрити наведаться, – кивнул он на застеклённую пристройку, в которой несли круглосуточное дежурство охранники. Эта пристройка называлась жителями дома «скворечником». – Ага, – согласился Степан, указав на козырёк подъезда, – камеры наблюдения весь двор перекрывают. Сейчас мы мигом похитителя определим. – А мне с вами можно? – смело подошёл к оперативникам Серёжка. – А, ты, наверное, тот самый пацан, что поднял тревогу? – догадался Никита. – Сергей Федотов, одноклассник и товарищ Елены Кузнецовой, – представился Серёжка, – проживаю в одном с ней доме. – Пошли, коли товарищ, – кивнул Степан. – Тем более, – заметил Никита, – что проживаешь в этом доме. Охранник, высокий худощавый паренёк в чёрном форменном костюме с ярко-жёлтой надписью «ОХРАНА» на спине и на груди, над левым кармашком, уже ждал их, стоя у двери «скворечника». Парня звали Миша, Серёжка его знал. – Слышь, секьюрити, – сказал Никита, назвав Мишу обидным, как казалось Серёжке словом, – камеры у вас здесь пишущие? Мишка кивнул. – Прокрути запись с той, что на козырьке второго подъезда. Уточнив время, Миша вывел на монитор изображение, зафиксированное камерой. Часть двора со скамейкой просматривалась великолепно. Внизу экрана светились цифры: 29.09.20… 08.10. Эти цифры означали: двадцать девятое сентября 20… года, восемь часов утра, десять минут. Дальше таймер отсчитывал секунды. Они сменяли друг дружку как бешенные, уследить за ними было невозможно. А минуты тянулись ужасно медленно. 08.11…, 08.12…, 08.13…, 08.14… – Сейчас Ленка выйдет, – сообщил Серёжка оперативникам, когда таймер выдал время 08.15, – ну… в смысле – Лена Кузнецова. Ленка, действительно, вышла из подъезда в обычное время. Подошла к месту их встреч, поставила рюкзачок на скамейку, косо посмотрела куда-то вдаль. (Конечно, она смотрела в ту сторону, откуда должен был появиться он, Серёжка). Вздохнув, девочка присела на краешек скамейки. Так она сидела, судя по таймеру, целых пять минут, изредка бросая взгляды на соседний подъезд. Потом, не спеша, сняла с шеи сотовый телефон, висевший на шнурке. Перед тем, как позвонить, ещё раз посмотрела – не идет ли он… Нет, Ленка не стала звонить. Почему? Обиделась?.. Дёрнув плечиками и снова повесив мобильник на шею, она решительно встала, закинула рюкзачок на спину, сделала шаг и… изображение пропало. Экран запестрил яркой контрастной рябью помех. – Что за ерунда! – рассердился Степан и повернулся к Мише, – Что это у тебя с техникой?.. Охранник Миша вытащил диск, с озадаченным видом осмотрел его, потом пощёлкал по клавишам компьютера. – Ничего не понимаю… – Ну-ка, прокрути ещё раз, – приказал Никита. Они снова просмотрели запись, но, на этот раз, начали смотреть с 08.19 и дождались того момента, когда на мониторе снова появилось изображение двора и, теперь уже пустой, скамейки. Помеха длилась ровно десять секунд. И за эти десять секунд Ленку похитили. Непостижимо!.. – А другие камеры видеонаблюдения этот участок захватывают? – строго спросил Степан. – На центральных воротах камера стоит, – ответил растерянный охранник. – Общий обзор… – Давай-ка сюда запись с этой камеры! И на этой записи было то же самое. Ровно в 08.20 монитор замерцал помехой, а через десять секунд помеха исчезла. Ленка пропала вдруг и непостижимым образом. – Ты что намудрил с записями?! – наседал на часто заморгавшего охранника Мишу оперативник Никита. – Кто твои сообщники?! Отвечай! Живо! – Я… я… ничего, клянусь!.. – Где ты был в это время? – Да здесь я был! Ни на секунду не отлучался! – Девочку, сидящую на скамейке видел? – Видел… – неуверенно ответил Миша и скосил глаза на стол. Все посмотрели туда же. На столе лежал наполовину разгаданный сканворд. – Понятно, – кивнул Степан. – Да что вам понятно-то?! – возмутился вдруг парень. – Моё дело – кого попало на охраняемую территорию не пропускать, да вон… – он кивнул на парковку за стеклом, – чтобы пацаны не озоровали. А то покарябают кому-нибудь дорогой автомобиль. А за жильцами следить в мои обязанности не входит. Мало ли… Вышла девчонка, посидела на лавочке… Девчонка не пацан, она машины гвоздём царапать не станет. – Девочку, между прочим, похитили, пока ты кроссворды разгадывал, – заметил Степан, а Никита позвонил Ленкиному папе: – Николай Алексеёвич, мы тут выяснили, что к исчезновению вашей дочери может быть причастен местный охранник. Некто… как твоя фамилия? – повернулся он к хлопающему глазами Мише… Серёжка вышёл. В «скворечнике» ему нечего было делать. В отличие от оперативников, он считал, что Миша к исчезновению Ленки не имеет никакого отношения. Что здесь, вообще, дело не чисто, и что похитили Ленку не бандиты с целью выкупа или с какой-либо иной целью. Ну, понятно – с какой. Ведь всем известно, что таким образом всякие отморозки пытаются давить на следствие. А папа у Ленки работает в прокуратуре… Про такие дела Серёжка по ящику много сериалов пересмотрел. Но сейчас, поразмыслив над увиденным, он пришёл к мнению, что похитили Ленку… не люди. Определённо, её таинственное исчезновение не обошлось без участия инопланетян. Они так обычно и похищают людей – отключают аппаратуру и затягивают их лучом на летающую тарелку… Совет Вовки Скокова – Эй, Федот, ты чего уроки прогуливаешь? Это был Вовка Скоков, Серёжкин с Ленкой одноклассник по прозвищу Скок – троечник, но, в принципе, пацан неплохой. Вовка жил в соседнем доме и сейчас проходил мимо, возвращаясь из школы. Неужели так незаметно прошло шесть уроков?! Серёжка подошёл к забору. – На вот, – Скок просунул через железные прутья забора Серёжкин школьный рюкзак, – захватил с собой. Скажи спасибо. – Спасибо, Скок. А что, уроки уже закончились? – Рисования не было, а на физру я не пошёл. Я ж летом, когда от инопланетян убегал, ногу сломал. Гипс сняли, но прыгать и скакать ещё нельзя… Так, что ты с уроков-то сбежал? – повторил вопрос Скок, – Живот, что ли скрутило? – Не, с животом всё в порядке… Ленка Кузнецова исчезла. – Как исчезла?.. – Таинственным образом. Была и вдруг раз… и исчезла. – Расскажи! – округлил глаза Скок. – Не могу. Тайна следствия. – Да ладно выпендриваться! Тоже мне – следователь… Серёжка вдруг подумал, что познания Скока в вопросах уфологии и разной чертовщины могут оказаться полезным в поисках Ленки (выйдя из скворечника, он для себя сразу решил, что на милицию и прокуратуру надеяться нечего, и искать надо самому). Скок был известным фантазером. Он частенько рассказывал ребятам на переменках о том, как его похищали инопланетяне. По его словам выходило, что похищали его зелёные человечки, практически, каждое лето. Врал, конечно, но врал о своих приключениях так убедительно, что становилось понятным, что телевизионные передачи про инопланетян, НЛО и прочие необъяснимые явления Скок смотрит регулярно. – В общем, так…, – начал Серёжка и рассказал Скоку всё, что знал сам. – Ага… – Вовка задумчиво почесал вихрастую макушку, – опять они!.. Инопланетяне! – Я тоже так считаю, – кивнул Серёжка. – Ну, и что делать думаешь? – Как что? Искать! – Ты?! – А кто, если не я, Скок? Мы же с Ленкой друзья. – Так-то оно так, но… инопланетяне, они, знаешь, какие!.. У них и техника получше нашей, и летающие тарелки, и базы на Луне… – А мне поровну! – задиристо возразил Серёжка. – И с чего думаешь начать поиски? Федотов пожал худыми плечами. – Знаешь, Федот, тебе к волшебнику надо сходить, – со знанием дела посоветовал Скок. – К какому волшебнику? Чего ты мелешь!.. – Вообще-то, он экстрасенс. Иванов его фамилия. Но моя мама говорила, что он натуральный волшебник. О прошлом любого человека всё знает и будущеё предсказать может. – Тебе, что ли, говорила? – Тете Вере, соседке нашей. Они на кухне болтали. – А ты подслушал… – Ну и что? – искренне удивился Вовка, – Подслушал, чего такого?.. – Ладно, дальше рассказывай… Чем этот Иванов ещё занимается? – Ну… – Скок замялся, – приворотами, отворотами разными. – А что это такое: привороты, отвороты? – Не знаю, – отмахнулся Скок и густо покраснел. «Странно, – подумал Серёжка. – Чтобы Скок вдруг покраснел – такого отродясь не бывало. Его на вранье железно прищучишь, так, ему хоть бы хны. Выкрутится и врёт дальше. А тут… Ладно, не о том сейчас думать надо». – Иванову человека найти – раз чихнуть! – продолжал Скок, – Над фотографией руку подержит и говорит: жив, мол, ваш… товарищ, находится там-то и там-то. – А где этот Иванов живёт, знаешь? – заинтересовался Серёжка. – Кажется, где-то недалеко… – Недалеко – это не адрес. – О! – Скок хлопнул себя по лбу, – У мамы, вроде бы, визитка была. Схожу домой, поищу. Жди меня здесь. – Добро! Я, пока, рюкзак домой оттащу… Скок прибежал минут через десять. – Вот, – он протянул Серёжке белый картонный прямоугольник, – я же говорю – где-то была. На визитке значилось: «Иванов Иван Иванович. Экстрасенс широкого профиля». Ниже был указан номер телефона. Серёжка достал мобильник. – Звонить будешь? – спросил Скок. – Да, а что? – Давай так сбегаем. Без звонка. Тут рядом. – Так, адреса же нет. – Есть. Его мама на обратной стороне записала. Серёжка перевернул визитку – на обратной её стороне зелёной шариковой ручкой был написан адрес дома экстрасенса и номер его квартиры. Действительно, недалеко… Серёжка и Вовка уже почти подошли к дому, в котором жил экстрасенс Иванов, как навстречу им попалась бабушка Скока, нагруженная тяжёлыми сумками. – Вовочка! Как хорошо, что я тебя встретила. Я из магазина иду, накупила всего… Помоги мне, родной, до дома донести. Скок шмыгнул носом и виновато посмотрел на Серёжку. – Ничего, – сказал тот, – я один схожу. – Может, подождёшь? Я мигом. Пять минут туда, пять – обратно. – Не могу. Извини, Скок, время не ждёт. Может, мне этих-то десяти минут как раз и не хватит… Бывший волшебник и его «ассистенты» Дверь, за которой проживал, а, может быть, только работал экстрасенс Иванов, была обита ярким голубым дерматином. Под номером квартиры красовалась блестящая золотистая табличка с выгравированными словами: «Иванов И.И. Экстрасенс». Серёжка поискал кнопку звонка, но её не оказалось. Вместо кнопки висел шнурок. Серёжка осторожно дёрнул за него и за дверью раздался мелодичный звон колокольчика. Дверь открылась тут же, словно его за ней ждали. – Здравствуйте, молодой человек, проходите, пожалуйста, – приятным мягким голосом произнёс мужчина, открывший Серёжке дверь. Иван Иванович Иванов – несомненно, это был он – выглядел совсем не так, как, по мнению Серёжки, должен выглядеть экстрасенс. Хотя ни с одним из представителей этой профессии мальчик никогда не встречался, он, почему-то, считал, что на экстрасенсе должен быть фрак или, на худой конец, двубортный пиджак с серебряными пуговицами. Что он должен быть либо лысым, либо коротко подстриженным, и у него обязательно должен иметься пробор. Глаза у экстрасенса должны быть чёрными, а взгляд суровым и пронзительным. На Иванове был поношенный синий в оранжевую крапинку стёганый халат, песочного цвета узковатые брюки с пузырями на коленях и клетчатые домашние тапочки. Чёрные с проседью волосы были зачёсаны назад и туго перетянуты синей ленточкой. Иван Иванович был высок, худ и довольно сутул, а на его узком бледном лице красовались огромные очки в роговой оправе с толстыми линзами. Уменьшенные линзами глаза экстрасенса показались Серёжке двумя яркими весенними васильками. И никакой суровости во взгляде… – Я пришёл… – начал Серёжка, но, спохватившись, поздоровался: Здрасьте! – Здравствуйте, юноша, – ещё раз поздоровался Иван Иванович и посторонился, пропуская Серёжку в прихожую, – догадываюсь, вы пришли сюда по делу. Не ради праздного любопытства, так сказать… Верхнюю обувь снимайте и обувайте тапочки. Как раз, кажется, ваш размер… Серёжка посмотрел под вешалку и увидел там одну единственную пару тапочек – таких же клетчатых, как у самого Ивана Ивановича, но меньшего размера. – Уж извините, я всегда предлагаю клиентам переобуваться, – продолжал словоохотливый экстрасенс, – живу я один, без хозяйки, так сказать, самому приходится полы мыть. Правда, иногда Мурлон помогает, но… редко. Не считает он уборку по дому приемлемым для себя занятием. – А кто это – Мурлон? – спросил Серёжка, снимая кроссовки и обувая тапочки. Они, действительно, оказались ему впору и были абсолютно новыми. (Как говорит бабушка: ни разу не надёваны). Будто бы Иван Иванович знал Серёжкин размер обуви, был уверен, что он сегодня придёт, и специально купил эти тапочки в магазине. – Мурлон?.. Мой ассистент. И товарищ… – Кого там нелёгкая принёсла?! – неожиданно раздался из глубины квартиры скрипучий сварливый голос, – Небось, снова безутешная бабулька? Опять убежавшую собачку разыскивать будем? – Успокойся, Якоб, – ответил через плечо Иванов, – к нам пришла не бабулька, как ты изволил выразиться, а вовсе даже – молодой человек мужского пола. – Это кто?.. – слегка опешил Серёжка, – Ещё один ассистент? – Не обращайте внимания. Я сейчас клетку платком накрою, – сказал Иванов, – не будет нам Яша мешать. – А, Яша – это попугай! – догадался Серёжка. – В некотором роде… Переобулись?.. Прошу в кабинет. Кабинет у экстрасенса Иванова был маленький, но дивно уютный. Уют – это такая штука, которая совершенно не зависит от новизны мебели и от её стиля. А от чего он зависит – непонятно. Уют либо есть, либо его нет и в помине. Это сразу бросается в глаза и становится фактом. Кабинет Ивана Ивановича был дивно уютным. Но первое, что бросилось Серёжке в глаза – это большой хрустальный шар, лежащий на столе, стоящем посреди кабинета… Нет! Шар не лежал, он висел и медленно вращался в воздухе, сантиметрах в пятнадцати от столешницы! И висел непонятно на чём!!! Создавалось впечатление, что он удерживается на лучах, отражающихся от его граней. Серёжка никак не мог отвести взгляда от сверкающего шара, он, буквально, притягивал к себе… Но, пересилив себя, мальчик тряхнул головой и быстро закончил осмотр кабинета. Над столом висел светильник под ярко-оранжевым абажуром и наполнял комнату мягким теплым светом. Два больших кресла с широкими подлокотниками – одно для клиента, второе для хозяина – располагались у стола друг напротив друга. Ещё одно, плетёное кресло-качалка, стояло чуть сбоку. Очень много книг на стеллажах, занимающих одну стену целиком – от угла до угла и от пола до потолка. В большинстве – старинные книги в тёмных кожаных переплётах с тиснёными золотом и серебром названиями. Окно завешано плотными (тоже оранжевыми, но менее яркого оттенка) портьерами. По углам – горшки на низеньких плетёных этажерках. А в горшках – пальмы. Или фикусы… Серёжка знатоком комнатной флоры не являлся. Клетка Якоба стояла на высокой этажерке и была очень большой. Подстать хозяину – крупному ярко-белому попугаю с чёрными умными глазами, изогнутым жёлтым клювом и изумрудно-зелёным хохолком-ирокезом. Едва Иван Иванович взял в руки большой клетчатый платок, Якоб, протестуя, завопил: – Не позволю! Это насилие над личностью!.. А ещё друг называется!.. – Хорошо, – согласился Иванов, аккуратно вешая платок на спинку кресла, – не буду тебя закрывать. Но и ты, Яша, изволь нам не мешать и сидеть тихо. А хочешь, иди в спальню, с Мурлоном пообщайся. – Уж лучше с Мурзей, – проворчал Якоб и, выбравшись из клетки, дверца которой оказалась не закрытой (а, точнее, её не было вовсе), спрыгнул на пол и, стуча коготками, потопал к двери. Серёжка, обалдевший от всего происходящего, стоял и хлопал глазами. – Главное правило, раз и навсегда установленное в моём доме – полная демократия и суверенитет, – улыбнулся экстрасенс Иванов и указал Серёжке на кресло: Присаживайтесь, молодой человек. Мальчик бухнулся в кресло. – Я, конечно, знал, что некоторые виды попугаев умеют копировать человеческую речь, – пролепетал он, – но, чтобы, до такой степени… – Яша не копирует, – возразил Иван Иванович, – он просто разговаривает. – Ни фига себе – просто! – Все животные, в том числе и пернатые, имеют свой язык. Мы можем ему научиться точно так же, как любому иностранному. Ты ведь не удивляешься тому, что многие русские в совершенстве владеют… скажем, английским языком? Или, например, японским?.. А они чем хуже? Я имею в виду зверюшек. Нужны лишь специальные методики… Собственно, Якоб не совсем попугай… – Вы… волшебник? – Теперь уже нет, – с грустью в голосе ответил Иванов, – был когда-то… давно. Творил чудеса…, – экстрасенс вздохнул и задумался. Потом встрепенулся, словно пробуждаясь ото сна, и предложил: Чаю хотите? Ведь вы, сегодня, кажется, не успели позавтракать. – Откуда вы… Нет, вы волшебник, – убеждённо произнёс Серёжка. – Увы, – Иванов развел руками, – просто иногда мне удаётся кое-что угадать… Так что, будете чай пить? Могу и бутерброды предложить, Мурлона попрошу, он принесёт. Серёжка был по горло сыт впечатлениями, он отрицательно покачал головой. – А я, пожалуй, попью чайку… Или нет, лучше кофейку, – Иванов поднёс к губам изящную маленькую чашечку с дымящимся чёрным кофе. Серёжка готов был поклясться, что на столе, кроме висящего над ним шара, ничего не было. Где взял Иван Иванович эту чашечку?.. Из воздуха? – И, всё-таки, мне кажется, что вы волшебник, – настаивал на своём Серёжка, – я никогда такого не видел, даже в цирке! Вот, где вы взяли чашку кофе?.. Разве это не чудо? – Нет, юноша, – улыбнулся экстрасенс Иванов, сделав глоток, – никакого чуда здесь нет. Просто вам не видно со своего места, что рядом с моим креслом стоит маленький чудесный кофейный столик, а на нём находится всё необходимое – и чай, и кофе, и сахар и, даже, лимончик. Вот и всё чудо… А настоящие чудеса… – Иванов задумался, потом заговорил тихо и не совсем разборчиво будто бы сам с собой разговаривал: Если чудеса творить слишком часто, к ним быстро привыкают. Особенно близкие люди. И тогда твои чудеса перестают быть чудесами, превращаются в обязанности… А чуть позже ты вдруг начинаешь замечать, что стал этим близким людям совершенно безразличен. Несмотря на все твои чудеса. Сначала ты злишься, потом негодуешь, потом терзаешь себя вопросом: что ты делал не так? А потом вдруг осознаешь, что далеко не все вопросы можно решить с помощью волшебства. И ты клянешься никогда больше не творить чудес… Но тут вдруг появляется некий человек, который просто позарез нуждается в чуде. Ты знаешь, что это чудо ты в состоянии элементарно сотворить, но отказываешь человеку в помощи. Ведь ты же поклялся больше ничего такого не делать. Однако, человек, нуждающийся в чуде, настойчив и убедителен. И у него слёзы на глазах… И ты соглашаешься. Чудо свершилось, проситель счастлив… И в знак благодарности суёт деньги. Сначала ты отказываешься, но человек, как я уже сказал, настойчив и убедителен. И ты думаешь: а почему нет? Ты потратил часть своего времени и израсходовал много энергии. Можно сказать, ты выполнил нелёгкую работу. А любой труд, как написано в трудовом кодексе, должен быть оплачен. И ты берешь эти проклятые деньги. А только ты их взял – всё! Ты уже не волшебник. Чудеса превращаются в фокусы, а волшебство становится бизнесом… Грустно, но… – Иванов удивлённо посмотрел на Серёжку, словно только что его увидел, – но мы, кажется, отвлеклись от темы. Вы пришли ко мне со своей бедой, а я несу всякий вздор… Слушаю вас, молодой человек, рассказывайте. – Вы правы, Иван Иванович, у меня беда, – грустно признался Серёжка, – моя подруга… мой близкий человек… её украли инопланетяне. – Так, уж, и инопланетяне, – усомнился Иванов. – А кто же ещё мог?.. |
0 комментариев