Описание
Это мир, который был разрушен и начал строится заново. Это мир, где воздух не остыл от прошлых катастроф. Это мир, где холодное оружие предпочтительнее огнестрельного. Это мир, где пуля стоит дороже жизни человека.Один бывалый наёмник находит, наконец, возможность жить спокойной оседлой жизнью, он отправляется за мечтой на север, по пути встреча двух бывших друзей, бывших ли? Один никак не может простить предательство и ищет пути восстановить свой статус-кво, а другая, подруга, считает своим долгом помочь всем и каждому, совершенно не задумываясь, стоит ли вмешиваться в устои и принципы этого Мира, в котором пули дороже жизни.
Приобрести книгу: www.litres.ru/kirill-minin/puli-dorozhe-zhizni/
Характеристики
| Отрывок |
СОДЕРЖАНИЕ Мир, в котором пули дороже жизни Вступление Встреча в таверне Испорченная дуэль Мирные переговоры Байки перед сном Рынок рабов Чёрные мстители Зализывая раны Белые мстители Освобождение Арвен Отличный стрелок Свободные люди Крушение миров Огонь и лёд Эпилог Мир, в котором не осталось диких растений Пролог Разбор полётов Мрачный Ар Граница пустошей Последние приготовления Торжественный отход Гостеприимный оазис Давняя история Рейдерский налёт Мирный договор Легенда о стрелке Тяжёлое похмелье День Рождения Недоброе утро Ночь беглеца План Винахареминеса На другой стороне Борьба за свободу Эпилог Мир, в котором пули дороже жизни Вступление Действие происходит в 3153 году. Человечество к тому времени пережило атомную войну, скрывшись на долгое время в подземных бомбоубежищах, пока адское пламя пожирало всё, что осталось на поверхности. Запасы провизии были не бесконечны, и, в конце концов, пришлось открыть двери в заражённую пустыню. Города раз-рушены до основания, сравнялись с землёй, а огненные смерчи и бури за многие годы успели накрыть города песчаным одеялом. Но на мёртвой земле удалось вырастить пищу, уда-лось заново приручить чудом выживших животных, а жизнь людей перекочевала из подземелий в лагеря. Но порядок и дисциплину сохранить не удалось. Это в бомбоубежищах каждый угол фиксировался камерами наблю-дения. В лагерях довольно быстро возобновились грабежи и убийства. Тогда появились изгои, ушедшие, либо изгнанные. Изгои объединялись, превращаясь в бандитов-рейдеров. Лагеря и так проводили периодические перестрелки друг с другом за вы-годные позиции или места. А с появлением бандитов пере-стрелки переросли в кровопролитную войну, которая забирала тысячи жизней безо всякого разбора. Но за расточительным огнём и отсутствием заводов ста-новилось всё более понятно, что свинца на всех людей не хва-тит. Даже те редкие случаи, когда удавалось выкопать из зем-ли сейф или (что происходило ещё реже) найти вход на склад, всё равно не восполняли дефицит. Кузнецы пытались воссо-здать что-нибудь, что можно зарядить в оружие, но не имея чертежей, точных приборов, раз за разом терпели неудачу, ло-мали оружие, тратили силы и в конце концов бросили беспо-лезное дело. С тех пор почти никто не пытается исправить свинцовую проблему. Дальнейшую войну было просто невозможно вести – не-выгодно. Война утихла. Её заменили редкие локальные стычки да рейды с целью разбоя. В наступившее мирное время стре-мительно начала развиваться торговля, а с ней установилась единая валюта – монетная. И не важна принадлежность моне-ты, цифра определяла ей полную ценность. Бумажные деньги деньгами не считались – портились быстро. В период наступившего затишья поселения свободно расширялись, развивались. Взаимоотношения людей усложня-лись, образовывались различные социальные слои. А цена на пули по-прежнему неуклонно росла. В бою всё чаще исполь-зовалось просто самодельное, либо холодное оружие: мечи, копья, луки, арбалеты. Такой порядок вещей удерживался на протяжении четы-рёх поколений. Встреча в таверне “Проспиртованный фитиль” – называлось заведение. А на двери табличка: “Если вы не можете прочесть название тавер-ны, значит вы и так уже пьяны”. Я читал название без труда, а потому смело вошёл внутрь. В нос сразу ударил запах алкоголя, смешанного с недопе-реваренной едой. На уши давил неразборчивый гул пьяных разговоров, раздражающих до первой рюмки. Гуляющий по поводу и без повода народ занимал почти все столы. Кто-то перебирался от компании к компании, прогибаясь под низкие и толстые деревянные балки, поддерживающие невысокий потолок. К счастью, я не собирался задерживаться в общем зале. Снять на ночь комнату и забрать ужин с собой – вот всё, что мне сейчас нужно. Владелец заведения стоял за барной стойкой в дальнем конце зала и сторожил выпивку. Сам с брюшком, в коричне-вой безрукавке, небритый и наполовину лысый. Я выложил на стол перед барменом гранату и сказал: – Мне нужен ужин и комната на ночь. Бармен поднял гранату, взвесил в руках, покрутил в пальцах, с интересом изучая и оценивая. – Простенькая она. И ржавенькая чуток. Потянет где-нибудь на 250 единиц. – Рейдеры на окраине города так не считали, когда окру-жили меня. Бармен мрачно поставил гранату на стол. В глазах его была досада… Блин! Идиот! Похоже, те парни часто захажи-вали сюда и самого хозяина заведения не трогали. Мстить за потерянных клиентов он, скорее всего, не будет, но плату сде-рёт по полной. А я, дурак, когда хвастался, ещё на скидку рас-считывал… – Всех положил? – мрачно спросил бармен, акцентировав взгляд на катане у меня на поясе. – В спину могли выстрелить… – ответил я с наигранным сочувствием. – Они, так-то, нормальные ребята были, просто… – Совсем на мели, – закончил я за бармена. Конечно, не факт, что он именно это хотел сказать. Вообще, глупо с его стороны ожидать, что я не осмотрю трупы. Но у ребят не было ни пуль, ни денег. Все ценности оставили дома, а с собой взяли лишь ржавые ножи да зату-пившиеся мечи. А мне такое добро на хрен не нужно. Весит много, а цены особой не имеет. И дешевеет с каждым днём. – Идиоты, – выдохнул бармен и поставил на стол пару рюмок. Обе до краёв наполнил водкой. – За счёт заведения… не чокаясь. Мы подняли стопки. Осушив до дна, поставили на стол. Я ожидал, что мне ещё нальют, но вместо этого бармен спросил: – Сильно задели? – он кивнул на следы крови, оставшие-ся на стекле. Я показал неглубокий порез вдоль большого пальца. – А-а, сам виноват. Почти зажило. – Тебе стоит на всякий случай показаться доктору. Воз-дух–то ещё грязный, – говорил хозяин заведения, словно поза-быв про убитых рейдеров. – По-моему, здесь нет ничего серьёзного, – я убрал руку со стола. Бармен поманил меня пальцем и тихо произнёс: – У нас в городе недавно появился чудо-доктор с золоты-ми руками. Лечит всё, на раз определяет, что и в чём дело. Ты бы зашёл к нему. Он тебя быстро осмотрит и сразу скажет, есть ли о чём беспокоиться. – Ну, и как Её зовут? – спросил я, подчеркнув предпо-следнее слово. Бармен отпрянул удивлённо. – Ты, что, её знаешь? – Так ты к Ней собрался меня отправить? Развлекалово такое? Бармен заразительно засмеялся взахлёб, держась за живот, а чуть успокоившись, весело произнёс: – Ты бы видел лица новичков, которым удавалось сбе-жать от неё. В нашем городе всего на пару дней, а столько эмоций! – Да уж, представляю! – я смеялся с ним заодно. – Только меня к ней отправлять не нужно! Я рану на скорую руку и так обработал – нормально заживёт. – Как хочешь, брат, как хочешь! – бармен потрепал меня по плечу через стол и добавил: – А то бы прямо тут подождал, она ко мне в бар время от времени захаживает. Я не сразу вник в смысл его слов, но, понимая, переставал смеяться, а мысли становились всё более серьёзными. Зато бармен сильнее ржал. Так дело не пойдёт. Это незнакомых людей она лечит, только если её об этом попросят. У друзей она разрешения не спрашивает, а отказов не принимает. Я совсем посерьёзнел и сказал: – Тогда не хочу тут задерживаться. Давай ключи от ком-наты и мой ужин, а потом… Я не договорил. Кто-то вдруг схватил меня за плечо и развернул к себе. Я машинально сбросил чужую руку, оттолк-нул наглеца и сделал шаг в сторону, увеличивая дистанцию. Передо мной стоял рыжеволосый парень лет тридцати. – Узнал меня? – спросил Рет, старый знакомый, в чёрных брюках, чёрном пиджаке и светлой, посеревшей, пожелтевшей от времени рубашке. Это был его любимый фасон, он специ-ально вспорол, перешил отдельные части костюма, и вставил заплатки, чтобы одежда не стесняла движений. Над правым плечом торчит рукоять меча. Грозные глаза пытаются прожечь меня насквозь. – А это, между прочим, моя граната. – Насколько я помню, вопрос уже решён. Ещё когда мы нашли тайник. – Нас тогда прервали, и вопрос не решён до конца. Маро-дёры напали на нас, когда проблема встала ребром, нет? И ты сбежал… – Мы разделились, и у меня не было возможности тебя дожидаться. Тогда у меня на хвосте висела проблема. К тому же я сделал для дела больше тебя, – мы не говорили ничего конкретного, понимая, что нас слушает весь бар. – Да неужто? Я отвлёк всю банду на себя! – Ага, а те десятеро, что погнались за мной, не в счёт, да? Отвлекатель хренов… – Я отвлёк на себя почти всю банду. Это каким нужно быть тупым стратегом, чтобы послать всех на одного врага, забыв про всё остальное? – Иначе говоря, мне пришлось выполнять и свою, и твою работу. – Тебе же не пришлось марать клинок! – Рет вдруг вытя-нул из ножен на спине катану и направил в мою сторону. Я не задумываясь, на автопилоте вытащил свой клинок, одновременно парируя замах Рета. А затем раздался громкий выстрел бармена. – Не будет в моём заведении драк! – он держал в правой руке арбалет, в сторону Рета. В левой руке он сжимал плеер, который не спешил убирать. Звук выстрела был хоть и фаль-шивый, скрипучий, и с фоновым шумом, но всё равно привлёк внимание всех и каждого в таверне и заставил замолчать. – На улицах города, кстати, драки тоже запрещены. Рет поморщился, но убирать клинок не стал. Через не-сколько секунд раздумий он сказал: – Пошли, прогуляемся до окраины города, решим все наши проблемы. – Я сегодня занят, у меня неотложная встреча с ужином и подушкой, – ответил я и демонстративно вставил в ножны меч. – Ты опять собрался сбе… – Я не собираюсь убегать! Завтра утром, к северу от го-рода. Жду до полудня, затем ухожу. – Я тебя там встречу, будь уверен, – ответил Рет и мед-ленно убрал меч. Ещё с минуту он стоял, пытаясь испепелить меня взгля-дом, потом презрительно посмотрел на бармена и зашагал из трактира. Я проводил его взглядом до выхода и повернулся к хозяину. – Комнату и ужин. – Расплачиваться этим будешь? – ехидно спросил бармен, убирая под стол арбалет и плеер. «Чёрт подери!» – пронеслось у меня в голове. Я прицепил чёртову гранату за пояс. И ведь почти ни хрена не стоит, а од-ни хотят её украсть, другие отобрать. Рет вообще хочет убить меня за неё. И при всём при этом гранату даже продать не мо-гу. Какого, на хрен, чёрта? – Сколько? – выпалил я. – Сто тридцать, – ответил бармен, широко улыбаясь. А в глазах читалось: “Шёл бы ты отсюда”. – Сто тридцать? Ты в своём уме? Я же не довоенную кон-сервную тушёнку на ужин прошу, а обычный… это… – За консерву ты бы и гранатой не расплатился. А цена нормальная: 60 за комнату, 30 за еду, 40 – штраф за обнажение меча. Не нравится – дверь там, – бармен кивком указал на вы-ход. Ещё с минуту я буравил хозяина таверны взглядом. Но в этом городе выбора особо и нет… Так что я начал вынимать монеты. Этот гад, небось, ещё за клиентов минимум десятку набросил, сука! Последней монетой я хлопнул по столу и ска-зал: – На! Сто тридцать! Бармен довольно сгрёб монеты за прилавок. Потом потя-нулся в карман за ключами и швырнул их на стол передо мной. – Кейнс? Ты ли это? – услышал я звонкий женский голос. Крайне знакомый голос. Как будто именно её мне сейчас не хватало. Прятаться было поздно, и я медленно повернулся. Точно, она! Смазливое личико, светлые волосы. В мягких ботинках и тунике с широкой лямкой через левое плечо. Локти и колени опоясывались широкой тёмной полоской со швом сбоку. На руках перчатки с открытыми пальцами. Всю одежду Арвен сшила себе сама из кожи препарированных животных. А по-тому одежда неравномерно меняла цвет, переливаясь различ-ными оттенками серого и розового. На плече, на лямке туники, висит самодельная небольшая сумочка с медикаментами. – Господи, это действительно ты! Я так рада тебя видеть! – Арвен обняла меня. Отпустив, затараторила: – Я совсем не ожидала тебя встретить! Столько всего произошло! Столько рассказать хочется! Знаешь, а когда ты ушёл, мне тоже надоело сидеть на одном месте, и я отправилась странствовать по миру. Мир, оказывается, такой большой! Это такая удача, что мы с тобой встретились! – Сам в шоке,, – я меланхолично вставил три слова. – Вот-вот. Я в город зашла, а тут столько работы! И дядя Гена любезно помогает мне, присылает пациентов регулярно. И я решила тут задержаться ненадолго. Не зря ведь, как ви-дишь! Ну, а ты-то как? Я слушал её и кивал в ответ. Вопрос прошёл мимо ушей… Просто наступившая тишина в баре… Весь бар затих, люди жадно наблюдали представление. Причём с такими ли-цами, словно это ежедневное развлечение, классное, впечат-ляющее, ставшее привычным… Арвен быстро стала местной достопримечательностью… Не дождётесь. – Кейнс! Ты-то сам как? – переспросила она, изучая моё лицо то слева, то справа. Того гляди, достанет стетоскоп из кожаной сумки. – Да нормально, – я пожал плечами и схватил с прилавка ключ. Собрался было идти к своей комнате, как вдруг Арвен схватила мою правую ладонь. – Это ещё что такое? – она принялась изучать рану на пальце. – ЭТО уже зажило! – я вырвал руку, но Арвен снова её поймала и перехватила поудобнее:. – Ты совсем из ума выжил – пивом рану заливать? – Арвен! – рявкнул я, но она будто меня не услышала. Я вырвал руку и зашагал по коридору спиной вперёд, взаимно вперившись в её глаза. – Ты даже не знаешь, как это пиво приготовили! От него заражения может быть не меньше, чем если рану вообще не обрабатывать! – Вот и не надо обрабатывать!!! – я перешёл на крик, но её голос был ещё громче: – Ты не мог спиртом обработать? А лучше йодом! – Ну, извини! – я снова развёл руками и затем повернулся к ней спиной, ускорив шаг. – Шпана, поджидая лоха, пила пи-во, а не йод. Что оказалось под рукой, тем и обработал! И во-обще, какое тебе… – С собой взять не судьба? Пузырёк йода ничего не весит – не сломаешься. Я же не ломаюсь с этой сумкой! – Арвен, отвали! – я вставил ключ в дверь, номер которой совпадал с номером на бирке – «6», и повернул. – Пошли к тебе в комнату, я наложу нормальную повязку, – девушка толкнула дверь и собралась входить, но я прегра-дил рукой… – Так! Я тебя к себе не приглашал! – А я тебя не спрашиваю! – Арвен двумя руками с силой толкнула меня, но сдвинуть с места не смогла. – Иди уже! – Нет, Арвен! – я оттолкнул девушку и вошёл в комнату. Уже хотел закрыть дверь, между ней и косяком вдруг встала нога назойливой девчонки. – Эй, прочь! – Кейнс, я могу весь вечер простоять под дверью и кри-чать тебе. А ещё могу замотать тебе быстренько палец и от-стать. Выбирай! Я смотрел в решительные глаза и откровенно терялся. – Да зачем тебе это? Я же тебя не… – Принципиальная добросердечность. Ну, так как? Вопросы на засыпку всегда ставили меня в тупик… – Ты точно оставишь меня в покое сразу же после этого? – Даю слово. – Ладно! – я развёл руками, отпуская дверь, и отошёл назад. Арвен довольно прошла в комнату и указала на кровать. – Садись! Ладно, сел. – Что дальше? – Дай руку! – ответила она. Затем раскрыла сумку, выну-ла несколько баночек и начала слой за слоем наносить подо-зрительную массу на рану и бинты. – Арвен, какого хрена ты ушла из больницы? У тебя же там остались пациенты, ученики… – Учеников я хорошо обучила, будь уверен. И больницу я оставила на них, сами справятся. Да и к тому же пациенты стали слишком редко туда заходить. – Боятся… – с иронией заметил я. – Нет, вовсе нет. С чего ты взял? – Да так… – Я же никого не мучаю, вполне хорошо лечу, ухаживаю. Чего бояться-то? – Твоего принципиального усердия, ты не знаешь, когда нужно остановиться. – Да брось! Я просто вылечила всех в округе, вот почти и некому ходить к нам. – Ну да, надейся… А-ай! Ты что? – Упс, извини, – ехидно ответила Арвен, ослабляя на пальце повязку и поправляя её. – Ну так вот, я решила, что от меня будет больше пользы, если я буду по миру ходить. – И как? – спросил я, уже зная ответ. Она повторила его слово в слово. – Представляешь, правильно сделала! Стольким помогла, стольких спасла, некоторых даже от смерти! – Угу, – я саркастически закивал головой. – Ну, вот и всё, – Арвен закончила перевязку. А затем по-вернула руку поудобнее и начала изучать. – Ещё где-нибудь болит? – Нет! – я вырвал руку, взял девушку подмышки и заста-вил встать. – Перевязала? Теперь уходи. Спасибо. – Ну, может, осмотреть быс… – Спа-си-бо! – повторил я по слогам ей в лицо, развернул и вытолкал за дверь, а дверь тут же запер на ключ. Сел на кро-вать и облегчённо выдохнул. Затем вынул из ножен сантиметров на десять меч и вспо-рол повязку. Сорвал бинты и выбросил в урну. Собрал с паль-ца остатки мази и тоже выбросил в урну, а палец вытер об штаны. Посмотрел сверху на эту чачу на дне мусорки и облизнул губы. Мазь приятно пахла, да и цвет её был весьма аппетит-ным… Живот жалобно заурчал. А ужин остался в общем зале. А ещё в общем зале есть Арвен. Отсутствие повязки заметит наверняка, а потому передо мной встал тяжёлый выбор – лечь спать голодным или снова встретиться с ней. Бармен, злой на меня за потерянных клиентов и не начатую драку, и не поду-мает сказать какой-нибудь из симпатичных официанток-уборщиц занести ужин ко мне. Я с досадой смотрел на дверь, пытаясь выбрать меньшее зло. В конце концов, лёг на кровать, не расправляя её и не раз-деваясь. Минут пять безуспешно пытался заснуть, но аппетит-ный запах, тянущийся от мусорки… Живот ещё раз протяжно завыл. Я не выдержал, встал, снял ветровку и накрыл урну, чтобы запах не мешал. Испорченная дуэль. Утро начиналось очень неплохо. Я проснулся бодрым и выспавшимся. Когда вышел в холл, там почти никого не было. Почти все табуреты и скамьи задвинуты под столы из жести и четырёх широких поленьев. Пол, сложенный из разных по толщине и цвету досок, выглядел только что помытым настолько, насколько с его рельефностью это возможно. Во-круг не слышно ни пьяных тостов, ни звонов кружек, и царит успокаивающая ласковая тишина. А самое главное, не было Арвен. Бармен, увидев меня, велел симпатичной официантке разогреть и принести мой оплаченный ужин. Поставив передо мной чашку чая и две тарелки: котлета с пюре и салат – офи-циантка кокетливо улыбнулась, а потом вышла. Завтракал я в полной тишине и покое. Отставив пустые тарелки в сторону, принялся за чай. Но вдруг открылась дверь, в таверну вошла Арвен, и я тут же поперхнулся, начал каш-лять и задыхаться, когда чай попал не в то горло. Подоспевшая вовремя Арвен одним хлопком по спине остановила кашель. – Я тоже рада тебя видеть, – с иронией произнесла она. Я недоумённо посмотрел на неё и открыл было рот, чтобы спросить, что она тут делает, но в таверну вошла та самая официантка… Так вот что это была за улыбка! Сука! А бар-мен? А бармен довольно наблюдал за происходящим из-за стойки. – Ты сдал меня! – я поднялся и хлопнул рукой по столу. – Успокойся, – ангельски невинным голосом проговорила Арвен. – Я ему заплатила и теперь иду путешествовать с то-бой. – Нет! – отмахнулся я, отступая. – Нет! – Это что? – Арвен вдруг схватила меня за правое за-пястье, но мне удалось вырвать руку. И что она к ней привяза-лась? – Ты сорвал повязку? – Нет! Ты не идёшь со мной! – Я на эту рану вчера столько мазей потратила, а ты… – Кто тебя просил? Никто! И ещё раз повторяю, со мной ты не идёшь! Мне не нужна под боком “мама”! – Почему ты ни во что не ставишь мои старания? – Отстань от меня! – я оттолкнул Арвен и направился к выходу. – Не порти настроение перед дуэлью! – Ты идёшь на дуэль и не берёшь меня с собой? А если тебя ранят? – Заживёт, как на собаке! – огрызнулся я. – Загниёт, как на покойнике! – парировала Арвен. – Ну и пусть! Тебе какое дело? Она вдруг остановилась, приложила руку к сердцу и мак-симально искренне произнесла: – Я дала клятву Гиппократа. – Лоханулась ты! Не надо было раздавать клятвы кому попало. Оставь меня в покое! Я развернулся и вдруг на чём-то поскользнулся. Ноги взлетели вверх, а тело повалилось на пол. В глазах заиграли блики, а в ушах – непонятный звон, сквозь который тяжело доносились обрывки слов: – …диот…шарый…ещё…гдру…нить…На! В нос ударил резкий неприятный запах, оттеснивший рябь в глазах и звон в ушах. Надо мной склонилась Арвен. Я с трудом приподнялся на левом локте, а правой рукой потянулся к затылку. Провёл пальцами по больному месту и посмотрел на ладонь – кровь. – Тебе нужно голову перевязать. – Нет! – я оттолкнул Арвен и с трудом поднялся на ноги. На голову тут же навалилась непонятная тяжесть. – Тебе не нужно так резко вставать, – Арвен начала ко-пошиться в сумке. – Нет! Не трогай! Хватит! От тебя сегодня одни беды! Не лезь ко мне! – Как беды? – опешила она. – Ты вошла в таверну, и я подавился. Ты ко мне приста-ёшь, и я поскользнулся. Ты смерти моей хочешь? – Нет, – растерянно ответила она. – Вот и я не хочу! Отстань! – поставив точку в разговоре, я большими шагами направился к двери. Арвен за мной не по-следовала… пока что. Я вышел наружу и остановился на секунду, вспоминая, где север. Ещё раз пригладил рану и продолжил путь. Так, нужно успокоиться. “В бой нужно вступать с холод-ной головой,” – говорил учитель. “Глубоко вдохни и выдохни. Очисти разум от проблем, сконцентрируй мысли на дыхании. Дыши животом. Дыши медленно и размеренно. Вдох. Выдох.” Долгими упорными стараниями мне удалось кое-как успокоиться и очистить разум. Дома казались размытыми си-луэтами, мир потерял детали, а ещё минуту назад бурный по-ток мыслей вовсе остановился. И вдруг меня как громом прон-зила важная мысль. Бармен! Бармен, сука! Он знает, где будет дуэль! Арвен его спросит, а он ответит! Это крах! Кошмар! Так… стоп… у тебя сейчас будет дуэль. Об Арвен не думай. Сейчас дуэль с Ретом, а значит, нужно успокоиться, иначе ты проиграешь. Как там? Дышать ровно и размеренно… и медленно – главное! Ровно – медленно – размеренно. Ровно, медленно, размеренно. Ровно. Медленно. Размеренно. Вдох… Выдох… Изношенные, посеревшие от времени кроссовки вязли в песке. Широкие свободные тёмно-зелёные штаны развевались на каждом шагу, и по ногам гулял приятный ветер. Угольная ветровка расстёгнута, а под ней тёмно-синяя футболка, сво-бодно пропускавшая встречный ветер. А самое главное, разум снова чист, но надолго ли? Неважно, я вышел за черту города и теперь видел на го-ризонте одинокую фигуру человека. Нет никаких сомнений, это Рет. Он увидел меня и пошёл навстречу. Когда между нами оставалось метров десять, мы остановились. – Ты всё-таки пришёл, – произнёс Рет. Спрашивать про гранату он не стал, её и так прекрасно видно, прикреплённую к ремню на поясе, ветровка-то короткая. – Эта граната ничего не стоит, держи, – сказал я, отцепил гранату. Хотелось бы избежать боя, ибо в памяти то и дело всплывала спешащая за мной Арвен. – Ты знаешь, что дело не в ней. – Зато надеялся, – граната соскользнула с раскрытой ла-дони на песок, оказавшись вдруг совсем ненужной. – Может, обойдёмся без боя? – Нет. Нельзя. Я обязан доказать… – но Рет вдруг оборвал фразу, задумавшись. – Кому? Здесь никого нет, только мы с тобой. – Себе. Знаешь, я тогда действительно старался поманить за собой побольше мародёров. Нескольких убил, попал в окружение, еле выбрался. Ты уж прости, я действительно не выполнил всё, что должен был. Он замолчал. И я молчал. Всё-таки дружба между нами осталась. И бой начинать не хотелось, но и отложить его было нельзя. Рету было просто необходимо знать, кто из нас более достойный. Весь план был тогда его, и сейчас дуэль – его прихоть. Фактически, он был лидер в нашем дуэте, просто усомнился в себе. И дуэт распался. – Давай быстрее покончим с этим, – сказал я и потянулся за мечом. Рет кивнул и вынул свой клинок. Только вот я был без-оружен. Ножны были пустые. Куда делась моя катана? Я за-озирался, надеясь найти меч под ногами, может, выпал где. Да где же он? Куда делся? – Ты что, решил явиться на дуэль без оружия? – С ума сошёл? Всё было при мне! Всё было… даже не раздевался! Кто спёр мой меч? – Он не там, случайно? – Рет кивнул мне за спину. А позади робкими шагами к нам приближалась Арвен. Была уже совсем близко. Явно бежала, пока её не заметили. А теперь… вот мой меч! Она несёт его в руках! – Арвен! Как это понимать? – А что не так? Вот твой меч, в целости и сохранности. – Красть-то его зачем? – Чтобы ты вернулся… – Арвен говорила тихо, еле слышно, виновато опустив голову. – А потом бармен сказал мне, где у тебя дуэль, и вот я. А вот твой меч. Арвен несла оружие и аккуратно протирала его тряпоч-кой. Что она делает? Полирует? Намазывает чем-то? – Что ты там намазываешь? Яд? Нах… – Не яд, нет! – замотала она головой. – Просто спирт. Он для дезинфекции, просто ты ушёл на дуэль, я подумала, вдруг вы порежетесь. Сразу, вот… Я просто не нашёлся, что и ответить. Арвен подошла ко мне и протянула мне меч. – Вот, держи. Мне снова нечего ответить. Но зато постарался как можно грубее отобрать оружие. Меч неравномерно блестел на солнце и благоухал алкоголем. Сколько она спирта потратила? Покачав головой и громко цыкнув, я повернулся к Рету и от-вёл меч в сторону, в удобное положение. – Мальчики, может, не надо? – осторожно произнесла Арвен. Я глубоко выдохнул и презрительно посмотрел ей в глаза. Мысленно сказал: “Утихни!”. Услышал, как Рет побежал в атаку, и бросился ему навстречу. Расстояние между нами стремительно сокращалось. Мы одновременно взмахнули клинками, звонко парируя атаку друг друга. Разошлись на метр и резко развернулись. И вдруг мне в лицо полетела вода, дождь, жидкость какая-то с алкогольным запахом, попала в глаза и тут же обожгла. – А-а, – я закричал, стараясь протереть свободной левой рукой глаза, наотмашь взмахнул катаной, которая рассекла воздух, и отпрыгнул в сторону. Услышал, как клинок Рета прошёлся в опасной близости, и взмахнул снова. На этот раз наши мечи столкнулись, но я по-прежнему ничего не видел: глаза болели. Один глаз, правый, но болел за двоих, и всё рав-но ничего не видно. Я с трудом попытался приоткрыть левый, увидел прямую атаку оппонента и едва успел поставить неуклюжий блок, еле успел уйти кое-как в сторону, но открыл Рету спину, и тот этим воспользовался. Острой болью прошлось остриё вдоль позвоночника, я выгнул спину, но Рет всё равно оставил длин-ный порез от поясницы до лопаток. Мы снова повернулись друг к другу лицом. Я по-прежнему еле видел, старался изо всех сил стереть чёртов Ар-веновский спирт с правого глаза, но никак. Становилось толь-ко хуже. Бросив глупое занятие, замахнулся катаной, но Рет ловко прижал её своей и вдоль клинка повёл оружие на меня. Мне пришлось отпрыгнуть назад и в сторону. И всё равно слишком поздно, слишком неудобная позиция, и сталь задела тыльную сторону запястья. Рет шёл на меня и наносил удар за ударом, мне остава-лось только парировать, отступать назад, ожидая ошибки оп-понента. В результате допустил ошибку сам: после очередного блока слишком низко опустил меч, следующую атаку не успевал парировать и сделал кувырок в сторону. Рет не дал подняться, взмахнул у меня над головой, и пришлось перехо-дить в следующий кувырок. Ожидая ещё одного замаха, я взмахнул мечом понизу. Рет был далеко, вовремя остановился и отскочил назад, но я всё равно задел его выше лодыжки. Я поднялся в полный рост и бросился на врага, но с моим запястьем и больным гла-зом… Соперник одним блоком перехватил инициативу и те-перь снова наносил удар за ударом. Я подсел под очередную атаку сверху, выставил меч и бросился на Рета. Тот не ожидал такого, потерял бдительность. А потому взмах левой без труда добрался до его челюсти. Рет отступил назад на несколько шагов и наотмашь взмахнул мечом. Я пропустил удар мимо и резко сократил ди-станцию, нанося прямой удар мечом. Рет наугад отпрыгнул в сторону, и я лишь вскользь вспорол на груди костюм и оста-вил неглубокий порез. Затем, не давая Рету опомниться, левой рукой поймал за рукоять чужой меч, а правой провёл захват за шею, одновременно приставляя лезвие к горлу. В последний миг остановился. Я замер на пару секунд, переводя дыхание. В конце кон-цов, моя победа очевидна. А потому выпустил Рета и брезгли-во отбросил меч в сторону, после чего вернулся к нестерпимо болящему глазу, с которого никак не удавалось стереть, снять, хоть что-нибудь сделать с этим спиртом. – Бля…! На хрена нужно было..? – я не договорил. Арвен вдруг поднесла что-то к моему глазу. И в следующее мгнове-ние боль отступила, а мне стало очень хорошо. Не знаю, что она приложила, но я ощутил такое облегчение, что забыл вдруг всю нецензурщину, которую знал. – Арвен? Ну зачем ты намазала меч спиртом? У меня те-перь глаз болит. – Тише-тише-тише, уже не болит, уже всё прошло, так? – Да, прошло. Ну а если бы меня из-за твоего спирта уби-ли? – я говорил медленно, спокойно, даже ласково. – Но всё же хорошо закончилось? Я, правда, хотела как лучше, я не думала, что всё произойдёт вот так… – Ты сколько спирта извела? Весь флакон? – Совсем чуть-чуть, ну… пролила случайно второпях чуть больше, чем хотела… – Я же говорил, от тебя одни проблемы. Прошу, пожа-луйста, не делай так больше. Не трогай мой меч. – Ладно, больше не буду. Глазик не болит? – Нет, – покачал я головой. – Ну, вот и славно, – Арвен поцеловала меня в лоб и по-трепала мои тёмные волосы. Затем поднялась и направилась к Рету. Тот сидел в стороне и держался за левый глаз, пытался расчесать, но Арвен ловко убрала его руку и приложила ском-канный бинт. Рет тут же расслабился и успокоился. Я тоже присел. Как хорошо, когда глаз не болит. Правда, теперь всё сильнее болела порезанная спина, но лучше такая боль. Мне она даже казалась приятной. – Вы закончили, мальчики? Вас можно лечить? – Да, – довольно ответил я на первый вопрос. А потом осознал второй, который меня словно ужалил, заставив прыж-ком подняться на ноги. – Нет, не можно! – В смысле? – Арвен тоже встала… – Я тебя знаю, ты не ограничишься серьёзными ранами. Ты захочешь вылечить всё, что найдёшь, а найдёшь много. Затем пропишешь постельный режим – нет спасибо, я обра-щусь к нормальному доктору, который залатает мне спину и больше ко мне лезть не будет! – Ты с ума сошёл! Ты потеряешь много крови! – Я привык терять много крови, прежде чем найду докто-ра. Теперь мне это не помеха! Вон Рет, его лечи. Тот лишь недоумённо смотрел на меня, не вмешиваясь в разговор. Он просто не знал, на что подписывается. Но скоро узнает. – Кейнс, у тебя совсем крыша поехала. У тебя серьёзные раны! – Для тебя уколоть палец – не менее серьёзно, чем поте-рять руку. Так что не нужно мне тут… – Ты псих, я тебе не позволю! – Арвен шла на меня, в её глазах горел огонь. – А что ты мне сделаешь? – я принял вызов и пошёл на неё… Арвен вдруг вынула из сумки пистолет и направила на меня. Я остановился, остановилась и она. Между нами остава-лось чуть меньше метра. – Ты не сделаешь этого, – произнёс я вызывающе. – Сделаю. Сначала выстрелю, затем вылечу. – И кто из нас после этого псих? – Ты, если решишь тягаться со мной. Я лишь усмехнулся. Резким движением хлопнул её по ру-ке, уводя прицел пистолета в сторону, одновременно сделал выпад вбок, уходя с линии атаки. Вообще-то, Арвен вполне мирная девушка, дружелюбная. Но мир опасен, и она научилась постоять за себя. И реакция у неё неплохая. Пистолет издал лёгкий свист. Одновременно я ощутил укол в солнечное сплетение. Я не успел увести её руку в сторону и не успел отпрыгнуть. Провёл ладонью по груди. Вытащил дротик. Дурман быстро давил на мысли, глаза застилала непро-глядная мгла, звуки затихали и становились неразличимы. Но-ги подкосились, но Арвен поймала меня и мягко уложила на песок – последнее, что я помню перед тем, как отключился. Мирные переговоры Дурман медленно отступал. Одновременно нарастало ощущение неудобства. Мне что-то мешало, и я открыл глаза. Я находился в маленькой, даже тесной, комнатке с низ-ким потолком и небольшим окошком. Кровать была узкой, но удобной. А возле кровати сидела Арвен и что-то увлечённо записывала в рваный блокнот. Я себя чувствовал весьма неплохо. Медсестрица вколола мне качественное снотворное, и было непривычно ощущать себя бодрым, выспавшимся, голова не болит, тело не затекло, а в мыслях ясность и порядок. Раны вообще не болели, казалось сном, что мне вспороли спину перед сном. За такое даже хотелось благодарить, но Арвен слишком задела мою гордость, а потому я начал со слов: – Ты что, вконец охренела? Девушка подскочила от неожиданности, а то и от испуга, выронила блокнот и отпрыгнула в дальний угол. Я попытался подняться, но что-то удерживало меня на кровати. Я что, при-вязан? – Немедленно освободи меня! Но Арвен не шевелилась, просто замерла с побелевшим лицом и стеклянным взглядом, прижав кулаки к груди. – Арвен!!! – Почему ты кричишь на меня? – ожила вдруг она. – Я не сделала тебе ничего плохого! – девушка готова была разры-даться. – Выпусти меня немедленно! – Можно же быть хоть немного благодарным? – сказала медсестра. Я глубоко выдохнул. Сколько раз нужно долбить, прежде чем она поймёт? – Я тебя об этом просил? Нет! Может, хватит без разре-шения лезть к людям, и ко мне в том числе, со своей помо-щью? Развяжи меня! Арвен вдруг изменилась в лице, гневно посмотрела на меня, а затем, обиженно задрав нос, направилась прочь из комнаты. – Арвен! Ар… – я недоговорил. Она громко хлопнула дверью, оставив меня одного. – Твою мать! – выдохнул я и расслабился. А чего напрягаться-то? Я попытался оценить, насколько крепко связан. Для этого подёргал руками и ногами, поворочался на месте. Скорее все-го, связан единой верёвкой, которая опоясывала меня вдоль всего тела через каждые десять – двадцать сантиметров. Кисти вдеты в тесные петли без узлов, а верёвка проходит под телом, не давая возможности поднять руки. Ноги тоже в безузловых петлях. Иначе говоря, достаточно освободить хотя бы один пояс пут, и вся связка ослабнет. Дальше и ребёнок сможет вы-браться. Я начал поворачиваться на бок, верёвки больно врезались в тело, всё больше стесняя движения. Казалось, что возвраща-лась боль в старые раны. По фигу. Стерплю. Ничего страшно-го. С большим трудом я принял позу лёжа идущего человека. Начал сгибаться, группироваться, пытаясь провести голову под верхним арканом, который упорно держался на шее. Наконец он перескочил на подбородок, протащился по щеке, с большим трудом перелез через ухо и сполз на кровать. И путы тут же дали слабину. Я лёг на спину, ещё больше ослабляя верёвки, поворочал руками, освобождая кисти. Затем ещё несколько несложных манипуляций, и я выбрался на свободу. Слез с кровати и сразу ощутил что-то под ногой. Блокнот, с очень длинным списком. И хотя я не мог прочесть написанного, потому что не знал это-го языка… даже не так. От того, что все названия написаны на неведомом мне языке, становилось понятно, что это список ингредиентов, которых ей не хватает, которые Арвен потрати-ла на меня, Рета и других пациентов. Почти все пункты были зачёркнуты, кроме нескольких. Последние полстраницы зани-мали свежие записи. Кстати, что она со мной сделала? Правая ладонь перевя-зана так, что повязки напоминают перчатку. Под левой под-мышкой какой-то компресс. На ноге повязка… Ну, и так да-лее. Я сорвал компресс, остальные повязки не стал трогать. Заколебаюсь больше. Затем вышел из комнаты в просторный зал с широким ковром, парой кресел и диваном. На одном из кресел сидела Арвен, и, закрыв лицо ладонями, громко всхлипывала, дрожа всем телом. Меня она не видела. В комнате было ещё три двери. Широкая, со стеклом, ве-ла на лестницу. Узкая в углу, скорее всего, в туалет. А третья заперта с этой стороны на мощный засов. Не трудно догадать-ся, кто сидит за ним. Я подошёл к Арвен и бросил блокнот ей на колени. Де-вушка вздрогнула от неожиданности и открыла покрасневшее от слёз лицо. Посмотрела на меня и снова уткнулась в ладони. Убедившись, что ей сказать нечего, я подошёл к третьей двери и убрал засов в сторону. Раскрыл двери настежь и во-шёл внутрь. Рет что-то увлечённо рассказывал лысому мужич-ку. – И вот тот уже на ногах стоять не может, а я ему гово-рю… – тут Рет замечает меня в дверях, поднимается и воскли-цает: – Свобода! Кейнс, как я рад тебя видеть, дружище! Где эта медсестра? Я хочу ей всё в лицо высказать! Рет быстрыми широкими шагами добрался до меня, и за-мер в дверях, увидев плачущую Арвен. – Я ей уже всё высказал. Сомневаюсь, что ты можешь что-то новое добавить. – А не слишком ли ты был резок с ней? – пропал пыл компадре. Он её уже начал жалеть… – Рет, я пытался с ней говорить спокойно, пытался на неё кричать, но до неё допёрло только сейчас. И то не факт, что она полностью осознала. Так что нет, не слишком. Как она тебя туда заманила? – спросил я, пропуская лысого мужичка. Тот даже не попрощался, тут же направился к выходу. – Да так, перевязывала меня в этой комнатке, перевязы-вала. Причём совсем уж начала до мелочей докапываться, я и не знал до Арвен, что у меня на левой икре царапина, а под большим пальцем правой руки мозоль. Ну да ладно, похер, думаю. Она меня почти всего перевязала, сейчас я самые не-нужные повязки поснимал, ну, она выходит наружу. Я думал, за бинтами или лекарствами, а она меня закрывает. Представ-ляешь? – Легко, – ответил я куда с меньшим энтузиазмом, нежели Рет рассказывал – Сказала, что мне нельзя напрягаться, не стоит много ходить и тем более искать проблем. – Тебе и сейчас нельзя. Раны вскроются. Вам обоим нель-зя! – Арвен опустила ладони и перестала всхлипывать, но слё-зы ещё текли. – Успокоилась? Отлично, где моё оружие, – сказал я. – В подсобке. А ты даже не извинишься? – А, так это подсобка! Я думал – туалет. – Ты даже не извинишься? – повторила Арвен, проводя запястьем по щёкам. – Пока что не планирую, – я отворил дверь и уставился на груду хлама в поисках своего оружия. – Но ты можешь подо-ждать, вдруг передумаю? О, нашёл! Мой меч находился на вершине горы мусора в виде су-мок, одежды, посуды, деревяшек бесполезных, ящиков и дру-гого барахла. Это неуважение к оружию! Брезгливо помор-щившись, я потянул своего боевого товарища на себя, но тут было всё не так просто, потому что вытянул не только его, но и рюкзак, в котором что-то громко гремело и перекатывалось. Рюкзак был пришит к ножнам. Арвен испортила такие рос-кошные ножны, внутри обитые ярко-красным войлоком, а снаружи обтянутые качественной кожей. Раньше я ими так гордился… Рет подошёл сзади и сначала ухмыльнулся от увиденного. Но улыбка быстро сошла с его лица, когда он вспомнил про свой меч: та же картина, только его рюкзак не гремит посудой, или что мне накидали? Наверное, палатки или ещё что-нибудь. – Арвен, – обратился я. – Ты издеваешься? Что это? – Я хочу пойти с вами, – её голос уже не дрожал. – Нет! – отрезал я и собрался вспороть нити, но сквозь скобу на ножнах была продета цепь, которая опоясывала ру-коять меча и прикреплялась обратно к скобе так, что невоз-можно обнажить клинок без ключа. Я нервно усмехнулся и посмотрел на Арвен. – Возьмите меня с собой! – настоятельно произнесла де-вушка, а лицо её, не остывшее от слёз, приобрело невозмути-мый вид. Повернулась к нам спиной, сложила руки на коленях и задрала носик вверх. – Вот хитрожопая, – произнёс Рет, любуясь своей цепоч-кой. Попробовал её сорвать. – А ты времени зря не теряла, да? – я медленно направил-ся в сторону медсестры и поволок связку с собой. – Сколько же я спал? Неделю? Две? – Полтора дня, – ответила Арвен. – У-у, блин! Быстро ты… Я не мог не заметить, что у этой чертовки, хоть она и си-дела ко мне почти спиной, поднялись щёчки от гордой и до-вольной улыбки. А ведь всего пару минут назад это хитрое существо рыдало коровьими слезами. Я прошёл мимо неё и плюхнулся в кресло напротив. Теперь мы разговаривали ли-цом к лицу. А Рет тем временем корпел над своим мечом, пы-таясь освободить. – Ну ладно. Допустим, если ты пойдёшь с нами, то осво-бодишь мечи. Вот это что за хрень? – я указал на дребезжащий перекатывающимися кастрюлями рюкзак, пришитый к нож-нам. – Как что? – удивилась Арвен. – Посуда, еда. В том рюк-заке палатки и дрова. В моём… – Нет, нет и нет, – покачал я головой. – Как нет? – Если ты не заметила, мы с Ретом таскаем с собой только самый минимум: оружие, одежда, деньги, флягу с водой, флягу с алкоголем… м-м… – я порылся в карманах, вспоминая содержимое. – Полубинокль, вторая половина у Рета, спич-ки… Ещё компас… и на этом всё, пожалуй. – А еда? А где спать? – Спать можно и под открытым небом. Песок за ночь не слишком и остывает. А еда… – А вдруг дождь пойдёт? – Дожди – явление редкое. А промокнуть я не боюсь. По-тому вообще не беспокоюсь… – Но радиационный фон наверху ещё сильный! – Слушай сюда. Боишься дождя – тащи палатку сама. Мне она не нужна, Рету, думаю, тоже. – Ладно, а кушать что? – А еда сама нас находит. Самое важное, что если мы возьмём с собой поесть, то другая еда всё равно нападёт на нас, а потому нет смысла таскать с собой продукты. – И что? Жрёте сырое мясо? – Нет, почему? Шерсть пустынных волков худо-бедно, но горит. Потом начинает гореть плоть, и огня становиться больше. Через полчаса можно тушить. Вырезаешь перегорев-шую плоть, вынимаешь кишки и другие ненужные внутренно-сти – обед готов. – Ужас! – Арвен покачала головой. – Вовсе нет. На вкус неплохо, мясо только пресное, ну и сыровато немного… – Чёрт подери! – выкрикнул Рет и швырнул оружие со всем прилагающимся оборудованием через комнату. – Где ты её откопал и почему не закопал сразу? Я улыбнулся. – Поверь, это очень скучная история, иначе бы закопал. – Не такая уж и скучная, – надула было губки Арвен, но вдруг вдохновилась вопросом: – Нам тогда нужно было… – Короче, – перебил я девушку. – Если хочешь идти с нами, ты освобождаешь наше оружие от цепей и рюкзаков. Хочешь что-то взять лишнее – бери, но понесёшь сама, спра-ведливо? – последний вопрос был направлен Рету. Тот отчека-нил: – Абсолютно. Я снова посмотрел на Арвен и мысленно задал тот же во-прос. Она минуту мялась с ответом, но потом сдалась: – Ладно. Но мне нужно время, чтобы подготовиться, освободить ваши мечи и собрать самое нужное. – Ну, тогда мы в бар заглянем, – произнёс вдохновлённо Рет. Я улыбнулся и направился к выходу. – Мальчики! Только вы это… в драки не ввязывайтесь, а то швы разойдутся. И вообще, сильно не напрягайтесь, ладно? Я сначала думал ответить что-то язвительное, но настро-ение было слишком хорошее: освободился, достиг компро-мисса, чувствовал себя, чёрт возьми, хорошо! – Только ради тебя, Арвен: постараемся. Идём, Рет. Мы вышли из зала, спустились по лестнице и выбрались наружу. Солнце находилось высоко в зените и жарило изо всех сил. Самый разгар рабочего дня, а потому улицы заполо-нили десятки людей, они лавировали друг около друга и мимо зданий. Дома снаружи выглядели намного хуже, чем внутри: потрескавшиеся, ссохшиеся, вспученные и почерневшие от солнца доски создавали вид, будто здания вот-вот развалят-ся… Просто эти доски принимали на себя всё атаку пламенно-го шара на небе, сохраняя сваи и столбы внутри в более-менее приемлемом состоянии. Менять обшивку домов довольно до-рого, а потому, как их построили (наверно, лет сто назад, мо-жет, пятьдесят), так эти дома и служат почти безо всякого ре-монта и отдыха. Но в конце улицы стояло здание, выделяющееся на фоне остальных. Оно не только выглядело целее, новее; таверна бы-ла к тому же увешана всякими зазывающими вывесками, за-крывающими дефекты обшивки. Туда-то мы и направились, бодрым шагом. Едва мы вошли, бармен опустил руку вниз. Небось, арба-лет ищет. Я и забыл, что сдал меня этот гад. Ну да ладно, се-годня у меня мирный день. Я обещал Арвен не ввязываться в драки. Хотя меня и подстёгивало лицо бармена, с каждым нашим шагом всё сильнее напрягающееся. – Четыре кружки пива, – сказал я. Бармен и на секунду не расслабился. Нервно ответил: – С-садитесь, о-официантка вам принесёт. Ага. Мы пожали плечами и уселись за ближайший стол. Люди как-то странно косились на нас. И хозяин заведения тоже не спускал глаз. Подозвал симпатичную официантку, которая и принесла нам пива в широких высоких кружках с толстым стеклом. Это, конечно, была другая официантка, посимпатич-нее. Да и одежда пооткровеннее. Наверно, Вип. Бармен так опасается нас… Хотя, скорее меня, будто боится мести… Буд-то видел наш бой… А может, ему кто-то очень красочно пере-сказал? Тем лучше. Я сделал глубокий глоток янтарного, очень крепкого пи-ва. Прохладное, да и вкус классный. Яркий, насыщенный. Увидев мою довольную улыбку, официантка почти пропела: – Сорок восемь единиц. Грех было отказать такой красотке в чаевых. Мы с Ретом скинулись на все пятьдесят пять. Тем более что на пиво цену нам явно снизили. У кого же в баре так язык подвешен, чтобы бармена настолько запугать? Мы же в слепоте сражались, еле махали мечами из-за долбанного спирта Арвен. – За языка! – произнёс тост Рет. Похоже, у нас один ход мыслей. – За языка! – ответил я, мы стукнули кружками и отхлеб-нули. – Ну, так всё же, как вы с Арвен познакомились? – не успев оторваться от кружки, произнёс мой боевой товарищ. Сколько мы с ним вместе ходили? Полтора или два года, ка-жется… Столько привычек друг у друга переняли, что многие нас братьями обзывают. – Я же сказал, скучная и неинтересная история, – ответил я, но собеседник упорно смотрел, ожидая откровений. – Ну, ладно. Смотри, она наняла меня, попросила сопровождать до каких-то пещер, – начал я, энергично жестикулируя руками. – Просто охрана. Мы добирались туда целый день, и всю дорогу Арвен без перерыва рассказывала о своих больных и о боль-нице. Умолкала только для того, чтобы горло промочить. А затем опять пошла пластинка. Я – охранник, не могу же ей запретить. Меня деньги интересовали. К концу дня добрались до пещеры. Заходим внутрь, и представь, медсестра болтает, и пещера эхом откликается. С двух сторон на меня говорят вся-кую всячину, думал, не выдержу. А пещера к тому же лаби-ринтом оказалась. Мы довольно быстро нашли какие-то све-тящиеся грибы, Арвен сорвала несколько и убрала в сумку. Но выход из пещеры искали долго. Целую неделю. – Неделю? – слишком громко удивился Рет и подозри-тельно огляделся вокруг. Обычно после таких громких вос-клицаний все замолкают и поворачиваются в сторону голо-сивших, но народу было пофигу. Болтали о своём, гоготали, ржали и ничего вокруг не замечали, давно перестав коситься в нашу сторону. – Да, неделю, – ответил я на полном серьёзе. – Но всё не так плохо. Уже через час после того, как Арвен собрала образ-цы, она вдруг сказала: “Мы заблудились”. После она о боль-ных и не заикалась. Вместе мы начали предполагать, куда и откуда шли, чертили знаки на стенах. Но самое главное, с ней теперь можно было говорить нормально. Как-то притёрлись друг к другу. Подружились. Поиск выхода нас как-то сплотил, а когда вышли, встретили бандитов. Те преследовали нас до самой пещеры, но внутрь не стали заходить, ждали у выхода. Не то, чтобы были слабаками. Просто идиоты. Стали угрожать огнестрельным оружием. Но у них была одна пуля на три пи-столета. Стрелять они не умеют, да и кто умеет? Учиться не на чем, пули дорогие. Разоришься, прежде чем попадёшь с десяти метров в бутылку. – Некоторые умудряются научиться. Кто-то даже препо-даёт обучение стрельбе, не дав ни одной пули на пробу. – И ты на эти курсы ходил! – наугад бросил я. – Ага, пять пуль отдал за обучение, а ни одной не дал вы-стрелить, зараза! – смеясь, проговорил Рет. – За пули! Грозное оружие, которым никто не умеет пользоваться! – Я умею! – ответил Рет, а затем добавил: – В теории, правда. Мы оба заржали. Чокнулись и отпили пива. Треть кружки оставалось. Ну и запасная, конечно. – Так что дальше было? – напомнил Рет. – Дальше? А что дальше? Когда они поняли, что я в их пули не верю, мечи было поздно доставать. Зарезал первого, второго, заряженный пистолет оказался у третьего. И пред-ставляешь, пуля мне предплечье задела! Дальше говорить было бессмысленно, Рет заржал. Я не смог удержаться и присоединился. – За случай! – воскликнул боевой товарищ. – Чтоб, мать его, никогда не касались нас ни свинец, ни сталь, ни клыки, пока рядом с нами твоя Арвен! – Ага, и за удачу! Пустые кружки были отодвинуты на край стола. Офици-антку звать не пришлось: подлетела к нам, как молния, и гото-ва была ловить тару над полом, но всё обошлось. Нервно улыбнувшись, она забрала кружки и ретировалась. – За трактир! За этот, как его… – с новой кружкой пытал-ся вспомнить название Рет. – Проспритованный фитиль, – произнёс я и заржал. Пить и смеяться было невозможно. Собеседник мой как-то сдер-жался от смеха, и произнёс, с трудом удерживая серьёзное ли-цо: – Да вы, батенька, пьяны! – и тут же захохотал. Мы с трудом успокоились. Чуть не захлебнувшись, отпи-ли в честь трактира. Я посчитал своим долгом повернуться к бармену и сказать: – Хорошее пиво, спасибо! Бармен улыбнулся нам и кивнул, ничего не сказав. Я повернулся в сторону собеседника и повторил: – Не, ну классное же пиво! – Супер! – ответил Рет. – Ага! – согласился я. – Ну и что Арвен сделала с тобой за ранение? – Ну, на месте первую помощь провела. Хотя это скорее выглядело, будто она совершила полный курс лечения в сжа-тые сроки. Мы добрались до больницы, и Арвен положила ме-ня на стационарное лечение. И я тогда понял, зачем все двери в больнице с замочной скважиной. Я минут пять ходил возле окна, искал подвох. Представляешь, больница не огорожена колючей проволокой, и охрана не патрулировала периметр. Но я всё равно дождался ночи, вытерпел несколько ненужных уколов и сбежал через окно. Меня никто не стал останавли-вать. – Врёшь?! – воскликнул Рет. – А-а, поймал! Последний укол был лишним. Это было снотворное. Мы несколько секунд пытались сохранить невозмутимые лица, но потом не выдержали и ударились в дикий смех. Больших трудов стоило мне перестать смеяться, и я продолжил историю, медленно успокаиваясь. – Когда я проснулся, меня уже выписывали. Даже спра-шивать не хотелось, сколько проспал. Арвен меня несколько раз перед уходом поблагодарила. Ну как, несколько раз… Не-сколько раз подряд, иначе бы давно ушёл. Собрала мне еды в дорогу, ну и заплатила сверх меры. А я ушёл, надеясь больше в ту больницу не вернуться. – Классная история! – Тебе кажется. – За Арвен! – произнёс вдруг Рет. – Не чокаясь! – добавил я. Рет сначала округлил глаза. Потом засмеялся, я засмеялся тоже. Мы стукнули кружками и ополовинили их. Я достал пустую флягу для алкоголя и подо-звал официантку. Протянул ей ёмкость и ещё три монеты по пять единиц. – Ещё такого же пива! – Стой! Мне тоже! – спохватился Рет и протянул то же самое. Официантка унесла фляги и деньги. Рет вдруг повер-нулся ко мне и сказал с восторгом в глазах. – Не, а Арвен, кстати, классно обвела нас вокруг пальца. Просто выбора не оставила. – Был выбор. Просто мне не хотелось тащить рюкзаки к кузнецу, чтобы тот сорвал цепи. К тому же девчонка всё рав-но увяжется за нами. Хуже только будет. – Но ты её сильно задел. – Успокоится. Уже успокоилась. – Думаешь, простила? – Ага, держи карман шире. Она припомнит когда-нибудь, я уверен. Просто в тот момент она поняла, что горят мосты, и если не успокоится, то рискует потерять всё. – Хитрая… – сказал Рет и подавил желание произнести её имя, как тост. Уже пили за неё. – За мир? – сказал я тост. – За мир, – согласился Рет, и мы отпили ещё четверть кружки. – Куда теперь, Кейнс? – На север. Только я не буду говорить, зачем туда идём. Потом ещё нашей спутнице пересказывать, а дорога длинная… – Хорошо, но в пути расскажешь. Я прослежу. Ладно? Тогда за лёгкую дорогу, и допиваем! – предложил Рет. – За лёгкую дорогу! – и мы опорожнили кружки. Поста-вили на стол как раз тогда, когда нам вернули фляги, тяжёлые и холодные. Мы прицепили фляги к ремням, а затем, слегка покачиваясь под дурманом крепкого и качественного пива, вышли из таверны. Оказавшись снаружи, мы наугад ткнули пальцем в один и тот же дом. И решили идти туда. Внутрь заходить не стали. Вместо этого громко постучали, а через минуту Арвен сама спустилась к нам. Она лучезарно улыбалась, но с её лица не сошло покраснение от слёз. То ли кожа слишком нежная, то ли плакала снова. Хм, а я не думал, что настолько её задел, но извиняться не буду. Возгордится ещё. В руках девушка несла два меча, которые протянула нам. Я тщательно проверил наличие изъянов. Ножны, конечно, ис-порчены, прекрасная ранее кожа теперь в дырках от иглы, ме-стами нить оставила полосу. Однако меч достаётся свободно, легко. Вроде острый, только от него до сих пор тянет спиртом. Вопрос, дезинфицировала ли она оружие снова, застрял в гор-ле, когда Арвен вытащила из дверного проёма два рюкзака. Оба наших… В смысле, потенциально наших. Я вопроситель-но выгнул бровь, но медсестра тут же протараторила: – Не волнуйтесь, я их сама унесу, – и хитрая улыбка на лице. Даже немного коварная. Я неуверенно прицепил меч на пояс, а с Арвен глаз не спускал. А девушка, как ни в чём не бывало, вскинула на свои хрупкие плечи два рюкзака. Один из них казался особенно тя-жёлым. И вдруг я понял. Сейчас час пик, и два мужика будут идти по городу, а рядом будет семенить загруженная баба. Да-вит на жалость, хитрюга. Ничего, стерпим. – Ну что, пошли? – спросила Арвен, наигранно надрыва-ясь в голосе. Даже не спросила, куда, зачем? Как будто ей без разницы, куда идти. – Потопали, нам в ту сторону, – я кивнул на север. – Не надорвёшься? – озаботился Рет. – Ну что вы, мальчики, – наигранно напряжённо произ-несла девушка и тронулась в путь. – Я взяла только самое нужное. – Ты хоть что-нибудь выкладывала? – спросил с иронией я. – Да, действительно ненужное оставила в доме. Кое-что переложила, разложила по сумкам, чтобы удобнее было. – Ну ладно, – ответил я. – Тебе действительно не тяжело? – спросил Рет. Вроде бы язвил. Если он начнёт играть рыцаря, пострадаем мы оба. – Нет-нет, что вы? Может, хватит обо мне беспокоиться? – Арвен, – ответил я. – Дорога длинная. О чём нам ещё беспокоиться, как не о тебе? – Вы мне льстите… Дальше шли молча. Прохожие пялились на нас, а Арвен хитро улыбалась. Ничего, скоро улыбка исчезнет с твоего ли-ца. До края города осталось идти от силы минуту. Наконец, мы вышли за его пределы, и осуждающие взгляды перестали давить со всех сторон. А медсестра перестала хитро улыбаться. Неужели начала понимать, что её план не работает? Ещё минут десять молчаливой дороги… относительно молчаливой. Девушка пыхтела и кряхтела, сначала наигранно, а потом действительно стала выдыхаться. Мы с Ретом специ-ально выдерживали высокий для неё темп. И хитрая лисица, наконец, сдалась. – Постойте. Секунду хотя бы, – тяжело и хрипло выдох-нула Арвен и сбросила один рюкзак. Тот свалился на песок с таким грохотом, словно туда напихали камней и руды. Второй выглядел намного легче, а значит, мученица допускала, что план не сработает. Собрала рюкзак тяжёлого и ненужного, и рюкзак действительно нужного, на вид не особо тяжёлого. Де-вица отдыхала с минуту, выпила воды, и мы продолжили путь. Через несколько минут я решил, что можно дать Арвен снисхождение. Этот рюкзак ей действительно нужен, раз не выбрасывает. – Ладно, хватит пыхтеть, давай рюкзак сюда, – произнёс я. – А? – удивилась Арвен. Похоже, она совсем потеряла надежду и сейчас рассеянно смотрела на меня. – Давай рюкзак, будем нести по очереди, – сказал я и по-смотрел на Рета. Тот сначала взирал на меня, как на идиота. Я ответил ему грубым прищуром. Рет смирился. А новоиспечённая подруга неуверенно протянула свою ношу. Я вскинул на плечи – дей-ствительно не шибко тяжёлая. Килограмм семь-восемь, не больше. Тот рюкзак, даже предполагать не хочу, на сколько потянет. Вдруг Арвен посмотрела назад, что-то хотела сказать, открывала рот и неуверенно закрывала. – Если вернёшься за тем рюкзаком, я сброшу этот. Усек-ла? – пресёк я её потенциальную попытку тащить с собой лишнее барахло. Несчастная медсестра долго боролась с искушением, пе-ребирала в голове возможные доводы и аргументы. Но решила не рисковать, и потому неуверенно кивнула. Брошенный рюк-зак девчонку действительно вымотал. Даже слова сказать не может. Я подкинул ношу на плече, устраивая поудобнее и то-же тронулся в путь. Байки перед сном До конца дня мы шли практически в полном молчании. Арвен обиделась на нас с Ретом и не разговаривала, а из-за её бойкота не завязывался диалог с Ретом. Пару слов сказали друг другу, и тупик. Вечером стало ясно, что Арвен в рюкзаке сложила палат-ки, причём не только себе, но и нам с Ретом взяла по одной, плюс прутья для навеса. Возмущения по поводу ненадобности инвентаря она пресекла вопросом об ужине. Единственный ответ, что удалось придумать – голодание полезно для здоро-вья, – Арвен парировала лекцией о пищеварении. Палатки ре-шили оставить с собой. Почти весь следующий день мы по-прежнему не могли наладить общение. В компании определённо был третий лиш-ний, кто бойкотом портил желание разговаривать, но не остав-лять же её посреди пустыни? Спасение настало, когда Рет заметил погоню – волк сле-довал за нами по пятам. Быстро и почти незаметно. Бледно-жёлтая шкура была плохо заметна среди барханов. Если бы у него была возможность вообще не подниматься на барханы, становясь заметным на фоне расплывающегося горизонта, пу-тешествовать по пустыням было бы слишком опасно. Мы встали наизготовку, вынули оружие и приготовились к сражению с монстром, который даже на четвереньках был с нас ростом. Но Арвен в очередной раз всё испортила своим свистящим транквилизатором. Животное легло на песок, сдавшись без боя. Было почти неинтересно разделывать неза-воёванную тушу. – Арвен! – вспылил Рет. – Ну почему? Почему ты лиша-ешь нас единственного развлечения за последние два дня? – В смысле развлечения? – спросила она. – В смысле охота приносит нам огромное удовольствие, а ты взяла и всё испортила! – присоединился к компаньону я. – А если бы оно вас ранило? – Арвен упёрла руки в бока. – Мы убивали волка много раз! – была очередь Рета гово-рить. – Мы не новички какие-нибудь! – Но я слышала много страшных историй про… – Ты их слышала от караванщиков? – перебил я девушку. – Мы не огромный караван, в котором охрана не успевает за-щитить каждого вола. Волки умные, на охрану не лезут, им достаточно болезненно ранить хотя бы одно вьючное живот-ное. Ждать ковыляющую скотину никто не станет. Тащить тушу никто тем более не будет, не говоря о том, чтобы хоро-нить – лишь бы хищнику не досталось. Тот ждёт, пока караван уйдёт, и жрёт в своё удовольствие. – А у нас нет вьючных животных, – Рет вернул разговор в прежнее русло. – Волк не станет огибать нас и искать лёгкую добычу… Хотя тебя бы он, наверное, счёл удачной целью, а так… – Как меня? – возмутилась Арвен. – Я его, между прочим, уложила! – Но оружия-то волк не мог у тебя увидеть! – парировал я. – Короче, Арвен, – взял слово Рет. – Больше так не делай, оставь право завалить добычу мужчинам! – Да! – отчеканил я. – Но волк мог ранить вас! – повторила Арвен. – А то ты этого не хочешь? Ты только и ждёшь повода, как бы кого вылечить! – Неправда! – отрезала девушка. Я бесцеремонно сплюнул, развернулся и направился в сторону зверя. Нет желания у меня спорить с ней. Два дня шли в тишине. Я по ней скучаю… – Оно могло вас убить! – медсестра перешла на крик. – И тогда с этим ничего нельзя было поделать! Рет удручённо вздохнул. Я тем временем вынул клинок и думал: резать горло или сразу потрошить? – Мы проделывали такое сотни раз… – напарник повёл спор за двоих. Воткнув меч в брюхо, я сделал широкий разрез, через который повалились внутренности. Плоскостью меча начал выковыривать кишки и отбрасывать подальше. – Но вы можете допустить случайную ошибку! Не спе-циально! – произнесла Арвен. На тот момент я закончил с кишками и положил меч на песок. Негоже измазанному в кро-ви клинку в ножнах покоиться. Затем щёлкнул кремнем на зажигалке. – Нас двое. Если один допустит ошибку, второй его спа-сёт, – сказал Рет. Шерсть зверя начала потрескивать, пожира-емая слабым огоньком. – Но вы оба можете ошибиться! – не отступала медсестра. – Или второй может не успеть помочь! Не успеть среагиро-вать! – Арвен! – встрял я в разговор, не выдержав. – Тогда ты спасёшь нас. Довольна? В следующий раз можешь нас страхо-вать сзади и в критический момент выстрелить в тварь. А те-перь, прошу, я не слышал тишины пару минут, но уже так со-скучился… – Не затыкай мне рот и не… – Арвен вдруг осеклась и за-жала рот и нос руками. – Господи! Что это..? Это шкура жи-вотного так воняет? – она отступала всё дальше и дальше от горящего волка. – Как вы это терпите? – Дело привычки, – ответил я, всё больше радуясь отда-ляющемуся голосу. Медсестра остановилась лишь через деся-ток метров. Но Рет не дал мне наслаждаться тишиной: – А ты что, к запаху трупов не успела привыкнуть? Это, наверно, почти то же самое. – Я не имею дело с трупами! – ответила медсестра. Вдруг снова зажала рот и нос руками и отошла ещё немного. Хм, а на таком расстоянии её голос даже приятен. Наверно, через ки-лометр её слушать будет божественно. – Мои пациенты не умирают. А если и умирают, то я ставлю диагноз задолго до смерти, и это какая-нибудь неизлечимая болезнь. И даже тогда с трупами вожусь не я! Фу, гадость! К этому невозможно при-выкнуть! – Арвен отошла ещё метров на семь. – Поразительный эффект! – философски заметил Рет. – Может, оторвём клок шерсти. Будем отгонять девушку, когда надоест. – Не стоит. Раз отгоним, два отгоним. На третий раз стер-пит. На четвёртый – привыкнет. – Ну да, вообще-то. – Помню, как ты мне показывал этот рецепт. Я сидел, ли-цом уткнувшись в одежду, чтобы стерпеть запах. – Да, я тебя тогда подкалывал без передышки. – А как ты первый раз готовил волка? Это твой рецепт? – Не, меня отец научил. Я тогда отказался есть мясо. За-пах отбил весь голод. В ответ я громко засмеялся. Потянулся к фляге с пивом и сделал пару глотков. Блин, классное пиво! – Это невозможно! – застонала Арвен. Она приложила к лицу кусок бинта. – Я за тридцать метров, и всё равно невыно-симая вонь! Огонь расползся по всему телу, местами сжёг шерсть и теперь медленно вгрызался в твёрдую морщинистую кожу. К неприятному запаху горелой шерсти, к которому мы с Ретом привыкли, присоединялся запах перегорающего мяса, который от привычки казался приятным. Не сравнится с трактирскими обедами, но недурно. Под удаляющиеся стоны Арвен и зати-хающий треск недогоревшей шерсти я вздремнул, мысленно отсчитывая время. – Эй, пора, – сказал вдруг Рет. – Не-е. С нами девушка, которая не привыкла к жёсткому недожаренному мясу. Ей бы получше прожарить. Пофиг, что меньше останется. Наедимся, думаю. – Не пережарим? А то совсем ничего не останется. – Ещё пять минут. – Долго ещё? – крикнула Арвен через огромное расстоя-ние. Эх. Так хорошо лежал. Но нет, подняла, заставила надры-вать голос: – Пять минут! – я подумал и добавил: – Слушай, побегай по кругу. Аппетит нагуляешь. Он тебе пригодится! – Я и так голодна! – ответила Арвен. – Не настолько, – тихо произнёс я, чтобы Рет услышал, а девчонка нет. Дымом горелой шерсти и мяса пропахнет вся туша. Лично мне в первый раз было весьма противно есть. – А мы сегодня в путь отправимся? – спросил компадре. – Не думаю… – лениво ответил я. – Тогда, может, палатки разложим. – Я готовлю. Ты раскладывай! – ответил я, не открыв гла-за. – Лентяй! – брезгливо бросил Рет и зашуршал железками и брезентом. Пора, наверное, а то всё мясо выгорит. Я медленно под-нялся, потянулся вверх, выправляя спину, выгнулся в одну сторону, в другую. Нагнулся, зачерпнул песка и бросил в огонь. Зачерпнул снова и начал засыпать мясо, чтобы поту-шить пламя. Затем поднял меч и сильным ударом вонзил в плоть чуть ниже рёбер. Лезвие прошло тело наполовину. Дальше не прошло. Ничего, ещё ударим. Я снова замахнулся и пронзил тело на две трети. Так-с. Воткнув катану прямо, потя-нул на себя, переворачивая животное с одного бока на другой. Вынул меч и разрубил дичь пополам. В теле резко прослеживались несколько слоёв. Сантимет-ров пять – очень хрустящая до черноты поджаренная корочка. Затем смешанный слой ещё сантиметра три. Потом идёт про-жаренное мясо, переливалось со светло-коричневого на розо-вый, красный и обратно. Это мясо тянулось сантиметров два-дцать по радиусу. И затем оставшиеся сантиметров десять-пятнадцать – не до конца прожаренное мясо с белыми нотами в цветовой гамме. Вдоль среза тёк жир, блестел на солнце и будил аппетит. – Рет! – позвал я. Тот вынул свою катану и бросил мне. Воткнув одно оружие как ручку, для удобства, другим я начал аккуратно срезать нагар – ту самую до неаппетитного хрустящую корочку. – Фу-у! – воскликнула Арвен. – Запах ещё не выветрился! – Девушка попыталась подойти, но была отброшена старания-ми волка на исходную позицию. – Да ладно тебе, – сказал я, продолжая потрошить тушку. – Как ты собираешься есть мясо, если подойти к нему не мо-жешь? – Я не знаю! – ответила медсестра. – Вы мне принесёте! – А повежливее? – решил поиздеваться я. – Пожалуйста, принесите мне кусок мяса! Я вытащил клинок из туши (вроде достаточно обрезал) и воткнул снова, уже в качестве шампура, другим оружием от-резал шмат размером кулак, и этот шмат повис на конце ору-жия. В таком виде я и понёс еду Арвен. Рет не стал церемо-нится и полез за едой голыми руками. – Эй! А руки протереть дезинфекцией? – Шпифтом? – спросил Рет с набитым ртом. Не долго ду-мая, открыл флягу с пивом и пролил алкоголем руки. Арвен не успела возмутиться, так как почувствовала, что мясо пахнет так же, как и подгоревшая туша. – О господи, оно тоже воняет! – То есть ты не голодна? – сказал с иронией я и откусил прямо с “шампура”. – Ой, господи, как вы это едите? Оно воняет, как… – Проголодаешься – скушаешь. Я медленно пошёл обратно к волку, но “голод не тётка”. – Постой! – услышал я вслед и засмеялся. Так и думал. Протянул мясо ей. – Не волнуйся, на вкус оно лучше, чем на запах. – Ага, – промямлила Арвен. Достала тряпочку, налила немного спирта и протёрла руки. Полила спиртом на всякий случай протянутое мясо, а тряпочку предложила мне. Мы по-менялись, девушка взяла шампур, а я забрал тряпку, протёр руки и пошёл к Рету. – Гадость! Это невозможно есть! – за-стонала медсестра. – Но-но! – запротестовал я. – Моё блюдо попрошу не обижать. – Не, Кейнс, – заговорил Рет. – Арвен сейчас действи-тельно права. Из тебя хреновый повар. Сам посуди: не посо-лил, специй не добавил, еда подгорела, а готовил ты в полной антисанитарии! – У меня ещё и тарелок нет! – ответил я, и мы засмеялись. – Почему вы меня не предупредили, что еда будет настолько невкусной? – Лучшая приправа – голод. По-моему, этой приправы нам хватает. Мне уж точно, – расфилософствовался я и отре-зал себе кусок мяса. – Есть приправа номер два. Её нам не хватает… – И что же это? – я даже заинтриговался. – Хорошая приправа номер два – это… – Рет специально тянул время, выдерживал паузу, с пафосом смакуя наше вни-мание. – Хорошая и интересная история. Рассказывай, Кейнс. Какого хрена ты забыл на севере? – А, ну да. Арвен! – позвал я. – Подь сюды, негоже барину горло по пустякам надры-вать! – присоединился Рет, и мы с ним опять громко загогота-ли. Медсестра подошла к нам и уселась рядом. Видно, что после нескольких съеденных кусочков её не сильно тревожил запах горелого волка. Впрочем, каждый раз, откусывая, она морщилась и через силу пережёвывала жёсткую пищу. Я не стал иронизировать и приступил к рассказу: – Сразу после того, как мы разошлись с тобой, Рет, я очень долго уходил от преследования. Даже в городе гнались за мной, но мне удалось скрыться. Они меня потеряли, и я за-шёл в бар. Народу много, все красные, с распухшими лицами. Думал, тут не найдут. Но нет, сволочи, окружили заведение. Бармен вмешиваться не стал. Сказал: “Забирайте его и уходи-те.” Только я не дал им себя забрать. Бар тесный, в одиночку против толпы проще сражаться, а мужикам веселье. Кто-то даже на мою сторону встал, когда я половину перебил. А по-том подошёл ко мне какой-то паренёк в бежевых тряпках. Сначала восхищался мной, назвал Мастером, но куда мне до такого звания? А затем предложил поучить его сына владению катаной. Назвал город, приблизительно показал на карте ме-стоположение. Это маленький собственный город – Тичерст-он. Плату обещали немалую, но идти вместе с парнем я отка-зался. Не люблю сопровождения. Такой, как он, почти навер-няка пойдёт с огромным караваном. Такие караваны любят грабить огромной толпой – стрелу схвачу, никто и не заметит, пока не отобьются… Если отобьются. Я замолчал. Повисло долгое молчание. Друзья надеялись, что мне есть, о чём ещё рассказать. А затем начал говорить Рет: – А я за тобой погнался. В барах спрашивал, стражников опрашивал, по пятам шёл, в спину тебе дышал, зараза. Еле догнал. – А как вы познакомились? – спросила Арвен. И почему-то оба уставились на меня. – Рет, я жрать хочу, ты рассказывай. – Ладно, с чего начать? – он сделал вид, что задумался. Там рассказывать-то нечего. И вдруг парня будто осенило, актёр хренов. – Ну, во-первых, мы оба работали наёмниками, и работали бы до сих пор, если бы Кейнс из дилетанта в учителя не превратился. Так вот, нам достался один контракт. Заказчик был не уверен в том, что в одиночку задание выполнимо: забрать украденную бандитами безделушку, и предложил двум людям две награды. Ну, мы сработались тогда, подумали, и решили дальше ходить по миру и за деньги нести добро людям. Арвен, твоя очередь! – Моя? А что я? Мне нечего рассказать. – Не ври, – парировал недоактёр. – Говори, на фига сбе-жала со своей больницы и как добралась до Кейнса. – Во-первых, не сбежала, а долго готовилась, всех преду-предила и оставила себе в замену протеже. Во-вторых, я не искала Кейнса и вообще не ожидала его тут увидеть. А в-третьих, добиралась караванами. В одиночку в пустыне опас-но, так что с караванами я чувствовала себя в большей без-опасности, но караванщики… От них постоянно несёт помоя-ми и перегаром, слушать их неприятно, а ещё они пристают и домогаются. Я, как увидела Кейнса, решила, что пойду с ним, а к караванам больше присоединяться не хочу! – То есть, если мы будем к тебе домогаться, то… – начал высказывать мысль Рет, как Арвен тут же пресекла его идею. – Тогда я выстрелю из транквилизатора. Просто в кара-ване людей много, на всех не хватит, а вас-то всего двое! – Э-эх, жаль, ладно, я спать хочу. Кейнс, покараулишь? Я не стал отвечать, просто продолжил поедать мясо. Рет довольно быстро захрапел. А потом я почувствовал подступа-ющий к разуму туман, приятный сладкий дурман… Наподобие того, когда Арвен выстрелила в меня… И Арвен, я видел, медленно клонило в сон. И сквозь эту пелену медленно, но поздно подступала мысль, что из волка во время готовки не вышло снотворное. Оно просто ослабло, долго не действовало, а теперь день, похоже, заканчивался слишком резко… Рынок рабов Проснулись мы поздним утром, и, к всеобщей радости, за ночь ничего не произошло. Устроив словесную взбучку Арвен за её инициативу, мы направились дальше, оставив тушу волка на месте. Лично я выспался и больше не хочу есть снотворное. Дорога теперь стелилась под нами легче и быстрее, Арвен закончила бойкот, и мы рассказывали о самых разных моментах нашего прошлого, травили байки из баров и кабаков, обсуждали те или иные легенды. А через пару дней наконец-то добрались до Третьего Торгового. Торговцы, возводившие город, не стали придумывать вычурное название, и правильно, я считаю. Входишь сюда, и сразу понятно, что тебя ждёт. Конечно, нам очень хотелось поесть. А потому мы пер-вым делом зашли в местную таверну. Суп, крупа с подливой и мясом, чай – каждому, и устроились за ближайшим столиком, благо ещё не вечер, народу не особо много, и нет по кругу пьяного ора. – Щеводня выйем? – спросил Рет с набитым ртом. Доже-вал, проглотил и закончил фразу: – Или завтра пойдём? – Не, давайте завтра пойдём, а? – начала уговаривать Ар-вен. – А что сегодня будем делать? – спросил я. Рет взял сло-во: – Можно пойти… – По городу! – закончила за него Арвен, но тот явно имел что-то другое. Может, бар? Я тогда был бы на стороне Рета. – Не, давайте лучше… – он снова начал рассказывать о своём предложении, но медсестра перебила: – Ну, пожалуйста, я раньше вообще знала всего один го-род – Мецсинбург. А тут такая возможность, новый город, но-вые люди. Неужели вам неинтересно? – Не-а, – ответили мы хором и без малейшего энтузиазма. – Да вы здесь не были-то ни разу! – Были, – ответили мы одновременно. – О! Правда, что ли? А проведите мне экскурсию!!! – Не, я города не знаю. Я в тот раз нашёл это место и пил весь вечер. А наутро направился дальше, – безразлично отве-тил Рет. – Ага! – поддакнул я ему. – Вот и посмотрите на город, прогуляетесь, развеетесь. – Арвен! Мы уже четыре дня гуляем и развеиваемся на свежем воздухе, – заметил я. – Сегодня хочется отдохнуть. – Вечером отдохнёте. Ребята, ну пожалуйста. Одной так скучно ходить по городу. А если на меня кто-то нападёт? – пыталась убедить нас девушка. Рет усмехнулся и ответил: – Тогда дальше мы пойдём вдвоём! – и загоготал. Я толь-ко улыбнулся. – Ну, ребята, ну прошу вас. Хотя бы немного погуляем, а затем вы сразу пойдёте пить. Немного экскурсии, ну пожалуй-ста. – Ну ладно, – в конце концов сдался я под осуждающим взглядом Рета. – Ура! – крикнула Арвен и полезла через стол обнимать-ся, но остановилась, когда опрокинула тарелку с супом. Ян-тарно-мутная жидкость с различными кусочками того и друго-го потекла по столу и начала капать вниз. А девушка виновато опустилась на место. – Ничего, Арвен. Похудеешь заодно… – решил сострить Рет. – Я четыре дня худела. Пойду, попрошу ещё супа. Когда мы вдоволь наелись, идти куда-то совершенно не хотелось. Но Арвен было не унять, она буквально за руки нас вытащила из прохладного зала на пыльную жаркую людную улицу. Там и застряла, не в силах выбрать, в какую сторону идти. В Третьем Торговом осматривать, по сути, кроме самого рынка, нечего. Все достопримечательности огородили забором и оставили лично для себя наиболее влиятельные торговцы города. А возгласы продавцов слышны даже здесь. Уже через минуту мы вошли в торговые ряды (до этого шли жилые скуч-ные серые дома и гостиницы, таверны, бары). По ярко выраженному восторгу Арвен было понятно, что в Торговых она не бывала. Да и на рынках, скорее всего, тоже. Словно ребёнок, бегала от прилавка к прилавку, пропускала мимо ушей все лестные зазывающие комплименты торгашей, пользовалась абсолютно каждым случаем, когда ей предлагали потрогать, подержать, погладить ту или иную безделушку. Перемерила с десяток серёжек и колец, «переговорила» со всеми встретившимися ручными зверьками. Возможно, оста-вила бы тут все деньги, но вдруг замечала на другом прилавке какую-то другую непонятную интересную штуковину, всё бросала и неслась туда. Так что нам с Ретом не приходилось её отговаривать от покупок и оттаскивать от торговых лавок. Мы просто шли посередине дороги и разговаривали. То травили шутки по поводу её возбуждённого поведения, то хвастались, кто что на свете повидал, то горячо обсуждали новинки ассортимента, о которых не подозревали раньше. И вдруг мы заметили продавца с холодным оружием и сразу направились туда. Нет, покупать ничего не собирались. И сравнивать не хотели своё оружие и то, что на прилавке. Про-сто хотели знать, к чему следует быть готовым. Сеть с крючьями – было. Но теперь она стала легче, чем раньше – меньше металла. И едва ли меньше эффективности. А вот на копье защитных пластин раньше не было. Махать таким, пожалуй, неудобно, но ничего не умеющему новичку будет впору. – Это что? – я поднял клинок… странно такое называть клинком. Тонкий, как ветка, но прямой и длинный. Непривыч-но лёгкий, всё лезвие (если его можно так назвать) не острое, а круглое и гладкое. Острый только самый наконечник. Между рукоятью и «лезвием» надета полусфера центром к рукояти. Вероятно, для защиты рук. Но блин, для чего эта штука может сгодиться? – Это рапира. Оружие привезли с запада, – произнёс тор-говец с некоторой досадой. Этот клинок явно у многих вызы-вает любопытство… А затем смех. – И что она может? – я взмахнул рапирой в свободное пространство. На каждый взмах клинок сгибался, извивался и казался совершенно самовольным, неуправляемым. – Она может колоть. Из-за своей лёгкости быстра и стре-мительна. Если обладать достаточной сноровкой, то… – А защищаться этим не получится, да? – перебил Рет. – Вы зря недооцениваете клинок, сэр. Я сражаться им не умею, но у меня на родине таким оружием выделывали нево-образимые пируэты. Мне приходилось наблюдать такие захва-тывающие сражения, что… – Защищаться этим не получится? – перебил уже на этот раз я. – Ну-ка, Рет. Тот обнажил катану, но торговец нас остановил: – Стойте! Вы же не умеете! – Что не умеем? – удивился я. – У меня у самого меч! – Это другое оружие! Оно нежное и хрупкое в неосто-рожных руках. – Хрупкое? – спросил я и сразу положил рапиру на место. – Какой идиот полезет в бой с хрупким оружием. – Вы не поняли! – торговец побагровел и перешёл на крик. – Оно хрупкое лишь в неумелых руках. У меня на ро-дине… – Нужно будет туда заглянуть, – произнёс с азартом Рет и вернул катану в ножны. Торговца уже трясло от ненависти, и ему больших трудов стоило держать себя в руках. Вдруг по-явилась Арвен. – Ну, где вы? Я вас потеряла! Оружие осматриваете? – Да, ты ещё ничего не купила? – спросил я. Арвен уди-вилась и раздосадовано произнесла: – А что, совсем не видно? Девушка вся извилась и искрутилась, но повернулась к нам как бы невзначай именно так, чтобы всё отошло на второй план, а впереди оказалась блестящая золотистая серёжка с тремя изумрудами на болтающемся диске диаметром с поло-вину большого пальца. – Одна, что ли? – спросил я. – Нет, две! – произнесла она уже радостно и замотала го-ловой, показывая обе серёжки. Диски весело подпрыгивали, а вообще ей было очень к лицу. Вдруг схватила нас за руки. – Идём дальше, не стоит нам теряться. Мы пошли дальше, Арвен уже не бегала по соседним прилавкам, там было неинтересно. Сначала шло различное холодное оружие, но девушка не давала нам спокойно изучать ассортимент. Затем еда, но, будучи сытыми, мы прошли этот участок без задержек. А затем огнестрельное оружие. Причём с охраной. Внушительного вида бугаи стояли почти возле каждого прилавка, у каждого на поясе кобура с пистолетом и ножны с мечом, а в руках некоторые из охранников держали автоматы. – Смотрите, сколько оружия! – воскликнула Арвен. – А говорят, пуль не хватает. – У этих продавцов действительно мало пуль, – ответил я. – Но вон, они и охрану вооружили, – не сдавалась девуш-ка. – Автоматы гарантировано пустые, может разве в па-троннике одна пуля валяется на всякий случай, и то вряд ли. – Я бы сказал, что и пистолеты у большинства пустые, – добавил Рет. – Вы врёте! Это же не имеет смысла! – произнесла мед-сестра. И как она не понимает? – Посмотри на вон того охранника, который невзначай направил автомат в нашу сторону. Тебе страшно? – Ну, не то чтобы очень, вы ведь со мной. А так-то в це-лом есть немного, вдруг он выстрелит случайно или… – Вот именно! Эти автоматы они держат в руках, чтобы производить впечатление, запугивать противника и останав-ливать возможных воров и грабителей. Оружие запугивает людей до сих пор, хотя цены уже не имеет. Кружка пива в та-верне дороже любого из автоматов охранников. – Но почему так? Почему пули являются самым дорогим товаром, а оружие нет? – Потому что оружие девать некуда. Его до хрена. А за-ряжать нечем. Это груда металлолома, если стрелять нечем. Любой здравомыслящий человек и половина существующих психов выбросят автомат, который тащат с собой, если пули закончатся. Причём большая часть этих людей, скорее всего, извлечёт все пули и выбросит оружие заранее, потому что ме-таллолом тяжёлый. Ты никогда не спотыкалась в пустыне об оставленный автомат, который не засыпало песком, или наоборот – ветер весь песок с него сдул?.. … |
0 комментариев