Описание
«Надежда» – вторая книга цикла «Слёзы Феникса»Пока люди плетут новые интриги, в Подземном Царстве бушует война на выживание – гордый народ эльфов держит оборону от неизвестного врага, силы которого неисчислимы. Стражи Последнего Часа как никогда близки к своей последней вахте… Хватит ли сил и знаний мессиру Даратасу, чтобы спасти подземных воителей и найти ответы на свои вопросы?
В это же время на другом конце мира, в пылу очередного военного конфликта, отряд смелых разведчиковдвижется сквозь джунгли к Шестнадцатому Валу: что произошло там неизвестно, полученные сведения противоречивы, а командование требует срочных известий. Но на пути ветеранов и двух магов-недоучек возникают сложности, которые при помощи честной стали и привычной магии решить невозможно…
Но всё это мелочи по сравнению с путём того, кто сделал свой выбор в сторону Тьмы и Хаоса. Он прошёл через Портал и вступил на мёртвую землю погибшего материка. Его зовет Нечто. Сопротивляться невозможно. Вера умерла, надежда бессмысленна…
Приобрести книгу: www.litres.ru/maks-kamenski/nadezhda/
Характеристики
| Отрывок |
НАДЕЖДА Часть 4 Лицо человека в костюме было определённо знакомо Даратасу. Короткая стрижка, приглаженная набок чёлка, ши-карные усы, поддёрнутые кверху, большие глаза, заключённые в круглые линзы позолоченных очков. Настоящий интеллигент высшего общества века этак девятнадцатого, в родном мире Даратаса. Однако кто же он на самом деле? – А вы не обделены вкусом, – проговорил маг, остава-ясь стоять на месте. Нужно выиграть немного времени на ана-лиз ситуации. Неизвестный ехидно ухмыльнулся, и, сделав ещё один глоток, спросил: – Виски? – у очкарика были иссиня-чёрные глаза. – Нет, я, пожалуй, откажусь, – ответил Даратас, сто раз проверяя готовность своих щитов и заклинаний. – Жаль. Очень хороший шотландский виски. Тридцать два года выдержки, однако, – проговорил франт и медленно встал. – Присаживайтесь, Александр. – Нет, спасибо. – А я настаиваю, – бесстрастно произнёс незнакомец, и Даратас глазом не успел моргнуть, как очертания комнаты сместились, а сам он оказался в мягком красном кресле напро-тив чародея. Кожу на лице Даратаса стянули сократившиеся мышцы. Он почувствовал, как кровь отлила от тканей. – Так всё-таки что насчёт виски? Даратас не успел ответить, а в его руке уже лежал про-хладный стакан с выпивкой, в котором болтались кусочки льда. Маг поднёс к носу напиток, вдохнул сильный аромат, но пить не стал. Незнакомец улыбнулся. – Вы боитесь отравиться? Не думал, что столь сильный маг может бояться яда. – Есть разные виды ядов, – деловито заявил Даратас. – Ах, ну да, ну да. – кивнул незнакомец. – Кстати, со-всем забыл о манерах! Меня зовут Сильвестор. Ударение на последний слог – приподнявшись, сказал чародей. – Руки по-давать не вижу смысла, ибо с недавних пор мы злостные вра-ги, не так ли, Александр Данилович? – Кто вы? – спросил Даратас. – Наверное, Бог, – последовал ответ, после которого магу стало совсем не по себе. Этот Сильвестор просто изде-вался! – Попрошу без сарказма, – заявил Даратас и сверкнул глазами. – Правда? – ухмыльнулся незнакомец, и в следующую секунду подался вперёд, и его лицо исказилось в яростной гримасе, беспрестанно хохотавшей в течение двух минут. Да-ратас был настолько ошарашен, что не знал, что предпринять. Миг – и незнакомец стал спокоен, как и прежде. В ко-стюме, с виски и умным видом. – Зачем вы пришли, мистер Даратас? – спросил он, не отрывая глаз от мага. – Этот вопрос я хотел бы задать и вам. Франт чмокнул губами, и, выставив палец, указал на карман робы мага. – Эти штуки – Семена Судьбы. Вы знаете, что это? – Нет, – честно признался маг. – Ну и не стоит, – проговорил Сильвестор и залпом опрокинул остатки напитка. В тот же миг стакан наполнился вновь. – Их роль в нашем мероприятии весьма посредственна. – Что за мероприятие, Сильвестор? – прищурив глаза, спросил Даратас. Сколько он ни пытался, почувствовать и капли чужой силы не мог. Как ни в этом франте, так и нигде поблизости. – Мы на своём языке называем это стиранием. Или форматированием. Как угодно. – Форматирование? И кого вы решили форматировать? – Вас, – ответил Сильвестор и дико расхохотался. – А точнее, весь ваш драненький мирок с его никудышным насе-лением. А вы всё же виски попробуйте. Хороший виски. Даратасу захотелось вылить напиток наглецу в лицо, но он сдержался, поставив стакан на стол. – Зря, – равнодушно отметил чародей. – Я пришёл сюда остановить войну, – сказал Даратас. – Войну? – Сильвестор сделал крайне удивлённый вид. – Тогда убейте меня, – пожал плечами он. – А я сделаю это, если потребуется, – стальным голо-сом молвил маг. – Не сомневаюсь. Ни капли, – пробормотал франт и поднял глаза к потолку. Даратас продолжал внимательно изучать очкарика всеми заклятиями поиска, но, как и в случае с Семенами, ни-каких эманаций силы не обнаружил. Вообще никаких. – Вы часто думали о том, что такое судьба, мистер Да-ратас? – Да. А к чему это? – Ммм, а нашли ли ответ? – не обратив внимания на встречный вопрос мага, спросил Сильвестор. – Нет. К чему эти глупые расспросы? Франт резко мотнул шеей и уставился магу в глаза. – А что, если я – ваша судьба, мистер Даратас? Да, и ничего, что я кличу вас мистером, а не пафосным словечком мессир? Идиотизм происходящего выводил мага из себя, но он держался. – Я не могу тратить время на пустые разговоры! – за-явил маг. – Не волнуйтесь. Ваши братья-зверушки никуда не де-нутся. Время здесь не подвержено никаким законам. Могу га-рантировать. – Я вам не верю! – воскликнул Даратас и вскочил с ме-ста, отойдя на два шага от стола. – Думаете, в расстоянии дело? – склонив голову набок, спросил Сильвестор, и тут же пространство сместилось, разве-дя чародея и Даратаса на добрую сотню метров, а затем на ты-сячу, отчего помещение, где сидел Сильвестор, стало малень-кой точкой в океане тьмы. Затем реальность вновь сместилась, и Даратас снова оказался в кресле напротив чародея. – Или во времени? – окружающее на несколько секунд будто утопло в вязкой жидкости. Веки Сильвестора, казалось, двигались це-лую вечность. Затем всё снова стало на места. – От судьбы не убежишь, не спрячешься, Саша. Она всегда рядом. – Плевал я на ваши размышления. Меня ждёт народ эльфов. Если всё дело в вас, то защищайтесь! – Ваша победа не решит ровным счётом ничего. – Это мы посмотрим! – кипятился Даратас, вцепив-шись в подлокотники. Сильвестор, почесав подбородок, внимательно по-смотрел в глаза Даратасу, и затем медленно и холодно сказал: – Пойми, Даратас, всё в мире состоит из множества тех или иных реальностей, которые существуют только в нашей голове. Всё зависит от выбранной точки отсчёта. В той или иной плоскости нужны свои измерения, которые тоже ча-стенько лишь каракули на бумаге, и не более того. Судьба, Даратас, есть что-то высшее и непознаваемое. что подчинено всем законам сразу, и в то же время ни одному из них. Творец создавал сущее, но кто создал Творца? Может ли ничто со-здать нечто? Может ли безмолвие породить звук? Разные умы пытаются найти ответы, но все они всегда будут искать лишь в той плоскости, которая доступна их знанию, и весьма, весьма посредственному сознанию. Так и ты, цепляешься за то, что смог постичь, за сомнительный промежуток времени, и думаешь, что твои действия верны и непогрешимы. Что ты, великий, стремишься к столь же великим делам, а на самом деле чем больше брыкаешься, тем сильнее запутываешься в давно расставленную сеть. Впрочем, я позвал тебя сюда, чтобы ска-зать лишь одну немаловажную для тебя вещь. Пускай набросок будущего ясен, но детали, в отличие от задуманной идеи, можно слегка подкорректировать. – на этом чародей сделал паузу, но, не дав Даратасу возможности привести какие-нибудь контрдоводы, продолжил: – Семена подскажут время, а ты действуй по обстоятельствам. Не сочти сказанное мной как помощь. Ты же не знаешь, кто я. Да и вряд ли когда-нибудь узнаешь. Другое дело, как именно ты используешь данную информацию. Хотя, если ты умрёшь, всё станет бесполезно, – развёл руками чародей. – А теперь пора заканчивать переговоры. На двенадцатый удар вон тех часов, – Сильвестор показал на большие настенные часы, выполненные в форме деревянной тарелки, украшенной резьбой, – я атакую тебя. Будь готов. Я не хочу лёгкой победы. Сильвестор замолчал, и тут же раздался первый оглу-шительный часовой бой. Стрелка стала медленно двигаться к отметке двенадцать. Что-то давно забытое из родного мира всплыло в памяти. Проклятый чародей спокойно сидел в кресле и мед-ленно потягивал виски. Прошло уже четыре удара, а он не предпринимал никаких попыток подготовиться. Словно сам был силой! Страх обуял сознание Даратаса, мешал сосредото-читься, выбрать нужный канал и приготовиться к атаке. В этом месте удивительно свободно проходили все потоки, без каких-либо проблем. Маг удерживал колоссальную мощь без всяких неудобств. Словно ничего и не было. Прошёл шестой удар часового механизма, и молние-носная догадка поразила сознание! Ну, конечно! Проклятый Сильвестор построил отлич-ную иллюзию, использовав сам канал силы! Скрыв его, он тем самым лишил соперника, то есть его, Даратаса, возможности почувствовать момент удара и построить защиту. Сильвестор поднял стакан вверх, и, ехидно улыбнув-шись Даратасу, опрокинул его залпом. Раздался девятый удар. Оставалось надеяться, что догадка была верной. По-смотрим, кто кого! *** Нанося удар, Мильгард делал дополнительное движе-ние корпусом для резкого разворота, и в какой-то миг наносил второй, срубая очередную тварь. Легкие, как пёрышки, клинки послушно летали в руках, делая немыслимые пируэты. Сколь-ких он уничтожил? Тысячи? Несмышлёные тупые твари лезли напролом, стремясь задавить стойко сопротивлявшихся эльфов числом – несмотря на отвагу и умение маленьких воителей, это у них неплохо по-лучалось. Вынужденные отступать, эльфы были загнаны в угол. Оставшиеся в живых бойцы некогда могучей армии, окружив группку изнурённых бойней Жриц, решили стоять до конца, ибо враг отрезал все пути к отступлению. Тысяч шесть-семь от силы, против неисчислимого неприятеля, смело дер-жали брошенный вызов, распевая боевые песни. Какой-то че-ресчур ловкий музыкант, умудрившийся выжить в этой свал-ке, что было сил драл глотку и молотил по барабанам, выбирая самые дорогие любому эльфу ритмы. Все, кто в горячке сра-жения слышал эти звуки, подхватывали слова. Такого едине-ния своего народа Мильгард не видел никогда. Даже в дни ужасных поражений от менад! Все эльфы, как одно целое, крошили врага, действуя словно исполинский меч и щит! Но, как бы храбры ни были их сердца, враг не убывал. Вражеские магики были отвлечены серьёзным боем с кем-то из высших магов. Усталые жрицы более не могли вести полноценную поддержку, и, валясь с ног, кое-как отбивали натиски несущихся во весь опор гигантов, ибо если они прой-дут, то дело станет совсем худо. Слава Тире, верховный маг не терял сил, и с тем же рвением, что и вначале, рвал на куски наступающую армию. Но этого было недостаточно. Неужели план Даратаса прова-лился? Нет, определённо не может быть! Видно, ещё не время! – Держимся, братья! – воскликнул Мильгард, резким ударом подрубив ноги двум тварям. – Ещё немного! Тира зна-ет, что мы честно и храбро бьёмся! Она не забудет нас! Она верит в нас. Но верят ли сами эльфы? Большой вопрос. Скорее все-го, их сердца теплит лишь надежда. – Даратас. Прошу, поспеши, – прошептал Мильгард, теряя веру в победу. *** Когда раздался оглушительный финальный бой часов, отразившийся многократно от стен, Даратасу показалось, что время завязло в трясине, двигаясь так медленно, что пыль за-стыла в воздухе. То ли Сильвестор неудачно применил уловку, то ли сами условия междумирья сыграли неясную роль, но Даратас успел нанести удар раньше, нарушив равновесие ре-альности. Повреждённые каналы силы затрепетали, колеблясь и разрушая сущность. Хрупкий мир, состоящий из комнаты, разлетелся на куски, рассыпавшись затем в прах, разнесенный силой магического ветра. Однако сам Даратас и его соперник остались. Они зависли в омуте бесконечной тьмы, лишённой очертаний и каких-либо объектов. Даратаса охватило удушье, и он сотворил заклятие, помогавшее дышать в безвоздушном пространстве. Маг почувствовал холод. Посмотрев на себя, он обнаружил, что стоит без одежды… Лишь с посохом в одной руке и мешочком с Семенами и Рогом в другой. – Неплохо, – прогремел голос Сильвестора в сознании чародея. Проклятый магик также нагим завис чуть выше Да-ратаса. Несмотря на полную мглу, их тела отчётливо прорисо-вывались на тёмном фоне, словно в подсветке. – Но то был лишь маскарад. Теперь же будет праздник. Чародей не договорив, атаковал. Схлестнувшись, оба мага стали крушить щиты друг друга чудовищными заклятия-ми, которые некогда разрушили природу на севере материка Гиперион. Однако здесь, в безжизненном пространстве, в пол-ную свободу заговорила Сама Сила, и нечему было гибнуть под натиском безумной энергии, кроме самих бьющихся насмерть противников. Даратас черпал безмерную мощь из волшебного Рога, применяя все известные ему разрушительные заклятия. Но за-тем, осознав бесполезность той или иной формы магических заклятий, маг стал сыпать неприятеля аморфной силой, направляя так или иначе потоки и плетения. Враг делал то же самое. Он вообще предугадывал любую атаку Даратаса, умело ставя нужный щит. Однако маг отвечал тем же. Такая битва могла длиться вечно! Пока кто-то не совершит ошибку. И Да-ратас допускал любой исход. – Так мы будем долго сражаться. Ты меня разочаровы-ваешь! Я думал, у тебя в запасе найдётся нечто посильнее, – беззвучно молвил чародей – голос звучал в голове Даратаса. – Хотя, по правде сказать, это невозможно! Сильвестор удвоил усилия, и, поймав Даратаса на неожиданной промашке, нанёс мощнейший удар в обход щи-та, после которого вены на руках и груди Даратаса лопнули. Кровь брызнула во все стороны, на ходу превращаясь в ма-ленькие шарики. Маг издал вопль, но лишь в сознании. Крик застыл в горле. Он почувствовал, что потерял равновесие и падает. Падает в непроглядную Тьму. – Ну вот и всё, Даратас, – донеслись слова Сильвесто-ра. – Вот и всё. Глаза мага стали двигаться медленно. Удары сердца гулко отражались в висках, словно кто-то работал молотом в голове мага. Тьма рвалась навстречу. Но. Маг слегка приот-крыл ладонь, и в глаза ему ударило яркое алое свечение одного из Семян. Жизнь. Повернувшись в воздухе, Даратас нашёл глазами врага, победоносно взирающего на него сверху. – От судьбы не уйти, – прошептал маг, увидев, как расширились, от ужаса глаза Сильвестора. Последнее, что увидел Даратас, был прекрасный и ве-личественный Феникс, взмывший ввысь на огненных крыльях, а затем блеснувшие огнём обезумевшие глаза так и не узнан-ного чародея. Вспышка – и темнота заполнила пустоту вечно-сти. *** Враги сжимали кольцом оставшиеся силы эльфов, не ослабляя натиска ни на секунду. Вся каменная земля была полностью забросана трупами тварей, по которым их живые товарищи, не стесняясь, рвались вперёд. Эльфы отчаянно сра-жались, но, увы, с одной целью: храбро умереть и мужеством искупить перед Тирой своё поражение. Прорываться сквозь несметную толпу усталым солдатам не представлялось воз-можным. Многие просто выпускали из изнеможённых рук красты, валясь под удар неминуемой судьбы. Поначалу кое-как действовала тактика двух линий, который менялись для того, чтобы совсем не выбиться из сил, но проклятый неприятель нещадно продолжал наступать, стремясь затопить меленький островок эльфийской доблести кровью своего безрассудства, и вскоре вынудил каждого солдата погибающей эльфийской армии держать дырявый строй, окружающий отбивающихся Жриц и пару сотен метких лучников. Мильгард, в который раз прокляв ту секунду, когда до-верился человеку, старался кое-как подбадривать воинов, убеждая, что благословение Тиры с ними, но его мало кто слушал. Вселявший последние капли боевого духа музыкант погиб, а почти лишённые сил солдаты уже ни во что не вери-ли. Для них существовали только их руки и добрый меч или краста, пока спасающие им жизнь, и ничто иное не могло по-мочь. Кто его знает, может, враг всё же кончится? Принц не мог смотреть на ужасную картину. Ему хо-телось рыдать. Рыдать от безысходности! Нет! Нельзя! Вперёд! Только вперёд! А там уж пускай нас рассудит Тьма! Сделав резкий выпад, Мильгард заколол насмерть одну тварь, затем крутанув веером клинки, срубил двух других ата-ковавших с флангов существ, и, что было мочи воскликнув «Тира!», рванул в атаку. – Ольвен, брат! Вперёд! – прокричал принц, увлекая за собой остатки эльфов. – Что мы, как крысы помрём? Нет! Пускай в честной схватке, чем от тесноты и духоты! Вперёд! И более не раздумывая, Мильгард понёсся сквозь толпу врагов, кося одну за другой неповоротливую тварь. Будь что будет! Выбора более не осталось! Вперёд! И неприятель замялся. Натиск ослаб. Рыча не хуже вылезших из глубин тьмы демонов, эль-фы из последних сил рвались напролом, опрокидывая неуме-лого противника. Вперёд! И случилось чудо. Враг развернулся и побежал прочь! Ничего не понимая, Мильгард замер в изумлении. Неужели силы противника иссякли? Или умелый тактический ход? Или. Даратас выполнил обещанное?! На пути бегущей толпы тварей неожиданно возник не-проходимый экран, закрывший доступ к спасительному выхо-ду на третий ярус. А эльфы не могли остановиться. И был кровавый пир в то день! И гибли твари десятка-ми, не оказывая сопротивления. Получившие от неожиданной удачи силы эльфийские бойцы, не щадя ни одного гада, руби-ли направо и налево. Жрицы вместе с одним из высших магов жгли врага сотнями. – Победа! – рвалось из глоток воинов. – Победа! – Действительно. победа, – пробормотал запыхавшийся Мильгард, припадая от усталости на колено. – Но какой ценой. – пробормотал подошедший сбоку Ольвен. Его лицо было покрыто сажей и засохшей кровью. Рыки погибавших врагов, отражаясь от стен, неслись высоко вверх, где исчезали в непроглядной тьме. Тира прини-мала жатву. В её честь! – Помогите! – донёсся откуда-то женский крик. Мильгард, развернувшись, увидел Дариану, согнув-шуюся под тяжестью чьего-то окровавленного тела. Даратас! *** Огонь костра весело потрескивал сухими дровами, за-ставляя тени на темных стенах плясать в сумасшедших танцах. Никто из бойцов Гвоздя не мог скрыть удовольствия от неожиданной передышки в сухом и безопасном месте: по счастливой случайности отряд набрёл в джунглях на сложен-ный из камней грот. Возможно, грубоватая каменная построй-ка в прошлом служила храмом древнему народу диких, или усыпальницей одному из их родовитых предков. Но нынче здесь покоилась только пыль времени и тишина – последнее особенно требовалось для отдыха телу и нервам. – Похоже на эльфийские руны, – пробормотал Бочо-нок, рассматривая странные надписи на камнях. Любимая трубка торчала в зубах. – Нет, – быстро кинул Мердзингер, подтягивая тетиву лука. – Как так? – удивился Медведь. – Письмена точно не людей. – Но и не эльфов, – вновь пробормотал Мердзингер и, отложив в сторону лук, потрогал вырезанные в камне руны пальцами. – Ромунд, есть догадки? Юноша, доселе лежавший в полудрёме, медленно при-открыл глаза и посмотрел на эльфа. – Я думаю, гоншонов, – проговорил Ромунд и отвер-нулся к стене, завернувшись в тёплые походные одеяла. В прошедшем магическом поединке он потерял много сил и ему требовался отдых. Альма занималась этим ещё с утра. Эльф загадочно улыбнулся, и, склонившись над луком, продолжил занятие. Ромунд отлично знал, что Мердзингер неспроста пере-вёл вопрос на него. Проклятый получеловек с самой первой встречи как-то непонятно и подозрительно поглядывает на не-го, иной раз задаёт странные вопросы, вроде: «Ты что-нибудь знаешь о Диоре?», «Почему варвары сошли с ума?» или «Ка-кие мысли по поводу тьмы в Сенате?». Одно дело, если б только зыркал – можно спихнуть на всякие странности вояк. Но расспросы выводили Ромунда из себя. Ну, в самом деле, будто сам Мердзингер меньше знает, чем он? Будто память крови его отца не даёт о себе знать?! В отличие от людей, эль-фийское племя передаёт знания не только через бумагу. – Это что за твари такие? – спустя пару минут спросил Бочонок. Его тугому военному уму приходилось долго обра-батывать отвлечённую информацию. – Потом как-нибудь байку поведаю, – пробормотал эльф. – А может, в морду тебе дам, один чёрт. Бочонок хмыкнул, оценив сугубо воинский юмор. – Ложился бы ты спать, – сказал Медведь, тихо воро-чаясь в углу. – А то и я тебе рожу набью. Скоро близнецы вер-нутся, и нам с тобой в дозор. Не болтай попусту. Дай поспать. – Да, это точно, – согласился Мердзингер, вставая и за-кидывая лук на плечо. – Я выйду в ближние кусты, – сказал он и быстро поднялся. Проваливаясь в сон, Ромунд слышал, как эльф покинул грот. Во сне ему чудились всякие неприятные вещи, одна страшней другой: горящий родительский дом. руины Умрада. Пару раз явились сцены из двух пережитых недавно схваток, отчего юноша резко дёргался, и, просыпаясь на пару секунд, вновь окунался в Мир Грёз. Пустынный пляж, дремучий лес. Скала, окружённая бурным морем, ревущий вулкан. А затем тихая гладь какого-то лесного озера, окаймлённого сочной зе-ленью, похожего на то, что он видел в детстве во время путе-шествия с отцом на север Республики! Так славно, так мило. Но затем налетел сухой обжигающий ветер и этого не стало. Точно так же, как когда-нибудь не станет нас. – Ромунд! – резкий крик вырвал его из сна и заставил приподняться на локтях. Продрав заспанные глаза, юноша увидел перед собой сильно нахмурившееся рябое лицо Гвоздя. Вояка, схватив его за грудки, нещадно тряс и приказывал очнуться. – Да всё, проснулся, проснулся! Хорош! – пробурчал Ромунд. – Отлично. Пять минут прийти в себя. Вот фляга. Там немного огненной водицы, – сказал командир и стремительно вышел из грота. Присев, Ромунд огляделся. Костер давно погас, оставив после себя тускло догорающие угольки. В гроте было тепло и. уютно. В том углу, где недавно спал Медведь, примостились Белка да Стрелка, повернувшись друг к другу спиной и положив клинки у изголовья. Бочонок и силач Медведь ушли на посты. Альма, как и несколько часов назад, пребывала в небытии мира снов. Хмыкнув, Ромунд сделал пару затяжных глотков креп-кого воинского, что встряхнуло его сознание. Не прошло и пары мгновений, как Гвоздь вернулся в сопровождении Мердзингера. Пока Ромунд кривлялся и отхо-дил от принятого на грудь, эльф опустил перед ним неболь-шую керамическую чашу, на дне которой пересыпалось чуть-чуть порошка. – Ты знаешь, что делать. Конечно, Ромунд знал, для этого его и определили в разведотряд. – Да, да. – пробурчал юноша. Сон после напитка как рукой сняло. – Только не здесь. Нужно узнать направление ветра. Лучше с какой-нибудь возвышенности. – Может, ещё пару девок и хорошее вино? – вполне се-рьёзно осведомился Гвоздь. – Не помешало бы, – улыбнулся Ромунд, но поддержки на лице командира не увидел. – Но на улицу точно надо. При-кройте меня. Я буду слишком сосредоточен, и не смогу защи-титься. – Ясно. Следуй за мной, – быстро ответил Гвоздь. Ромунд, взяв чашу в руки, с кряхтением поднялся и медленно поплёлся за командиром. Сзади шёл Мердзингер: юноша чувствовал его жгучий взгляд на затылке. Свежий ночной воздух резко пахнул в лицо, заставив Ромунда скривиться от недовольства. Как же противно снару-жи! И зачем, спрашивается, выгоняли из тепла? Проклятые вояки. Магу в какой-то миг захотелось пнуть навязчивого эль-фа ногой в живот и пойти доспать законный сон. Но. Мечты! Вход в грот со всех сторон обступили густые джунгли. Изощрённое волшебство заставляло растительность бурно цвести и развиваться, поэтому даже обычный папоротник мог стать препятствием на дороге… К сожалению, до ближайших гор было километров двадцать пять, поэтому Ромунд, повертев головой в поиске приемлемого места, решил расположиться перед входом в грот. – Постарайтесь не издавать лишних звуков. И не де-лать лишних движений, – сказал юноша, и, не дожидаясь отве-та, приступил к делу. В первую очередь Ромунд высыпал порошок себе на ладонь, брезгливо проверил содержимое (в нём обязательно должны содержаться маленькие гранулы бирюзы) и положил всю необходимую субстанцию внутрь принесённой Мердзин-гером чаши. – Целебро Фастима. – начал он читать заклина-ние. Магическое зелье стало постепенно разогреваться и наби-рать свет. Через пару минут Ромунд, возвысив голос, произнёс последнюю фразу-активацию: – Умеберто Далатос! – поро-шок плавно взвился в воздух, и, некоторое время покружив на месте, рванул по ветру. И сразу Ромунду показалось, что его тело само по себе удлинилось, словно каждая частичка расщепилась на мелкие составляющие, и полетело за магическим порошком. До этого Ромунд несколько раз «слушал» ветер, но каждый раз был особенным. Сегодня молодой маг впервые почувствовал колорит природной жизни джунглей, пропуская через себя огромные потоки информации. Запахи, вкусы, звуки, куски ночных пей-зажей вырисовывались в его голове отражением потоков о контуры объектов. Он мог слышать и шуршание муравьёв в гнёздах, и редкие переклички птиц, шелест листьев под нежными дуновениями ночного ветра и всплески воды в сот-нях ручьев. Он мог чувствовать аромат каждого цветка и в то же время вонь гнилого дерева или болота. Но всё было не то. Совсем не то. Можно часами наслаждаться гармонией есте-ства, но задача была совсем иная, и, увы, куда более призем-лённая. Пролетая сквозь пространство, Ромунд приступил к самому сложному – обработке получаемых данных и выборке необходимого. В первую очередь его интересовало людское присутствие, обычно определяющееся по речи. Несмотря на большой объём получаемых звуковых фрагментов, установить источники и выцедить из общей массы человеческий разговор было проще всего, нацелив внимание на взаимосвязанные зву-ковые сигналы, не имеющие периодичной цикличности. Од-нако такое невозможно проделать с запахом: человеческий мозг чересчур туго анализирует ароматы. Опираться на сило-вые импульсы, отскакивающие от тех или иных объектов наподобие сонара тоже не стоило, можно и цианоса с челове-ком перепутать. Короче говоря, вычисление признаков чело-веческого общения в радиусе пятнадцати километров (а более не требовалось в данной ситуации, хотя юноша при должной выдержке мог узнать и то, что творилось на другом материке) заняло у него не более пяти минут. Ведь он был одним из лучших в Академии в данной области умений. На западе и юге никого из человеческих субъектов вы-явлено не было. Импульсное же исследование показало нали-чие животных да пары представителей местных племён. Одна-ко на востоке бродил десяток неизвестных людей. К большому сожалению, многословием они не страдали, и выяснить, что к чему, у Ромунда не вышло. Но к северу, точнее, к северо-западу, творилось что-то неясное. Оттуда никаких данных не пришло. Ромунд мысленно пытался прорваться туда и хотя бы ментально узреть что-нибудь, но тщетно. Стена. Как раз там, где проходил Шестнадцатый вал, в трёх километрах от места остановки отряда, образовался информационный провал. В теории подобные случаи связывались с чужим противодей-ствием, но вот загвоздка: посторонней магии не чувствова-лось. Попробовав ещё несколько раз, Ромунд прекратил бес-плодные попытки, и, прошептав заклятие, вернулся в тело, рухнув от усталости на землю. Казавшееся простым волшеб-ство сожгло много сил. К нему подскочил стоявший неподалёку Мердзингер и помог подняться на ноги. – Докладывай, солдат, – сухо приказал Гвоздь, сложив руки на груди. Он не шибко жаловал молодого мага. Вот не-пруха-то! То странный эльф, то суровый командир. Ромунд, немного запинаясь из-за боли в голове, поста-рался пересказать всё, что успел выудить из «ветра». Гвоздь выслушал юношу с отстранённым каменным лицом, а когда тот закончил, то, немного потерев подбородок в раздумьях, спросил: – Ты уверен? Может, умения не хватило. Может… – Вы думаете, Альма сильнее меня? – улыбнулся Ро-мунд. – В деле воздушной магии на курсе мне не было равных. И я говорю не из гордости. Альма не узнает больше моего, даже если очень сильно захочет. Тут дело не в магии. – А в чём же? – удивился командир. – Это было бы неплохо выяснить. Во всяком случае, путь информационного провала чист, – пожав плечами, сказал Ромунд. – Хотя стоит помнить: данная магия далеко не совер-шенна, и обойти её действие достаточно просто, например, не общаясь. Отражение же от тел даст очень мутные картины. – Что-то сомневаюсь, что дело в этом. – усомнился Мердзингер. – Ладно. – пробормотал Гвоздь. – Мерд, зови Медведя и Боча, я подниму остальных. Пока неприятель нас не ожида-ет, нужно действовать как можно скорей. А ты, Ромунд, более не трать силы, и приди в кондицию. Мне нужен сильный и крепкий маг. Молодой человек криво усмехнулся. *** Данила очнулся от резкого толчка чьих-то грубых рук. Приподнявшись на локтях, вояка увидел перед собой облачён-ного в полный боевой доспех Яра. Откуда-то неслись нераз-борчивые крики и лязги стали. – Ну, старичок, спать долго будешь? Враг у ворот, – улыбнувшись, сказал молодой воин. – Как так?– пробормотал Данила. – А вот так. Видно, дозоры прозевали. М-да. – И что, много их там? – А то. Рены, Бреган Дэрт, Реньюн. Тысяча точно наберётся, – проговорил Яр и вышел из палатки. Даниле долго собираться не требовалось. По много-летней привычке он спал в доспехах. Даже когда хотел отдох-нуть, снимал разве что сапоги. Через пару минут охотник бежал бок о бок с Яром к переднему краю редутов. Повсюду носились солдаты, спеша поднести припасы к арбалетным гнёздам и длинные пики для собирающихся на построение тяжёлых ратников. Весь лагерь пришёл в движе-ние. Такого ещё никогда не было. Никто из врагов не проби-рался так далеко вглубь территории Глефы. Поразительно! – Я в гнездо, – бросил охотник Яру. По привычке сухо и без лишних сантиментов. Хотя, может, нужно было сказать юнцу пару напутственных слов. Юноша кивнул и поспешил к строю пехотинцев. Внутри арбалетной позиции разместилось двое стрел-ков, не совсем известных Даниле. Впрочем, ребята радушно приняли бывалого охотника, и похлопали того по плечу, при-знав в нём командира их гнезда. В клане было правило: ко-мандиров не назначают, их признают. Многие члены Глефы прославились на весь Север отвагой и мужеством, поэтому каждый знал, кто поистине достоин взять на себя командова-ние, а кто просто болтун и салага. Данила выглянул в приготовленное для стрельбы оконце. Несмотря на заросли, с позиций защитников враг был виден, как на ладони. Медленно наступающая плотная линия бойцов двигалась в сторону укреплений Глефы. Два отряда поменьше обходили редуты с боков, заставляя Глефу разжать кулак и оборонять сразу и фронт, и фланги. – А с тылу-то есть кто? – осведомился Данила. – Ага, отряд Ромула, – отозвался стрелок. – Строганов ночью их туда отослал. Десятков пять точно там. Чувствовал неладное, небось. Данила скрипнул зубами. Если с тыла зайдёт пускай не тысяча, но сотни две-три, Ромулу не выстоять. В это время в гнездо запрыгнул ещё один стрелок. Да-нила узнал в нём старого приятеля, Сашку Тощего. Маленький худой вояка своим умением не раз доказывал врагам, что раз-меры особенного значения не имеют. – О, брат, – проговорил Сашка, поправляя съехавший на лоб шлем. – Да, здорово, здорово! Ну что, заварушка, а? – улыб-нулся Данила. – Ага, ещё какая! Только не как в старые добрые вре-мена. – пробурчал тот и посмотрел в сторону надвигающегося противника. – Теперь бьёмся на своей земле. Проклятье. Кто-то крыса, Данила. С западного направления сдали обходные маршруты. Данила нахмурился, и хотел что-то сказать, как неожи-данно влетевший в оконце укрепления болт чуть не лишил его жизни, скользнув в паре сантиметров от горла и застряв в зем-ляной куче. – Началось. Слушай мою команду, бойцы, – раздались в голове каждого вояки слова Строгонова по каналам трансферанса. – Бьём по врагу с минимальной задержкой. Болты должны в прямом смысле заставить их залечь в траву. Не опасайтесь Большого огня. Маги будут сдерживать наступление про-тивника так долго, как смогут. Ратникам до момента вступления неприятеля в зону вашего поражения сидеть под защитой земляного вала и деревьев, затем вступить в схватку и исполнить требующееся от вас. Да хранят вас боги! За честь и отвагу! – Ура! – разнеслось по позициям Глефы. Теперь глав-ное не сплошать. Во всём лагере набралось от силы сотни четыре с по-ловиной бойцов. Остальные пять сотен были разбросаны в различных деревнях для выполнения обговорённых услуг по защите сельчан, а также некоторая часть – в другие дозоры по принадлежащей Глефе территории. Как же врагу удалось пройти таким числом? Неясно. Быть может, во всех постах они применили какое-то новое оружие, последствия коего Данила и Яр имели неприятность лицезреть. – Так, бьём по очереди, сменяясь, – сказал Данила, по-ка стрелки высчитывали последние шаги для начала ведения сокрушительного огня. – Старайтесь целиться, но не задержи-вайтесь в проёме – шальной болт может вот так, – охотник указал на торчавший из земляной кучи снаряд, – с вами быст-ро покончить. Стрелки кивнули, и тут же уши заложило грохотом взрывов, шарахнувших по полю вокруг рощи. Противник пы-тался сразить их магией, но в рядах Глефы были свои умель-цы. – Пли! – заревел Данила, когда неприятельские бойцы бросились в атаку, разорвав строй. Биться в плотной линии среди деревьев да кустов было просто невозможно. Заработали стрелки всех трёх краёв обороны. Арбалеты щелкали в ритм рвущихся Больших огней. Массированный обстрел болтами немилосердно смял наступательный порыв неприятеля, скосив не менее двух десятков в их рядах и заста-вив закрыться щитами от неумолимого потока снарядов. – А, скоты, не нравится? – рычал Сашка, разгорячён-ный боем. – На, получи! Закрывшиеся щитами вояки не были полностью защи-щены от мастерского выстрела. Данила двух или трёх под-стрелил в неожиданно открывшиеся места, вроде вылезшей ступни или плеча, в результате попытки продвинуться вперёд. Затем склонившегося от боли солдата добивал следующий стрелок. – Бей, бей гадов! – орали сидевшие за редутами пехо-тинцы. – Бей проклятых! Однако и неприятель отстреливался, угрожая шальным манером зацепить кого-нибудь из Глефы. Несмотря на всю мощь ведущегося огня, враг медленно, но верно продвигался. Но если бы фланги не были увлечены боем, наступавшие во фронт давно слегли бы в мокрую от утренней травы росу. Но сейчас осталось ещё метров сорок до первых зарослей, и тогда эффективность обстрела сведётся к минимуму, и начнётся ру-копашная. Вот тут-то и появится реальная опасность не усто-ять под напором превосходящего числа. – Во храбрецы! Вот сволочи, а! – бормотал Сашка. – Ну, точно рены на нас. Псы брегоновские давно смылись бы! Да стреляй ты точнее! Чёрт, моя бабушка лучше стреляет, чем ты! – ругал он одного из арбалетчиков. – Я не… – хотел возразить тот, но шальной болт взвизгнул, зацепив край проёма, и вошёл арбалетчику в горло. – Динс! – пробормотал подхвативший раненого другой стрелок. – Проклятье, Динс! – Отставить, солдат! Будет время для разговоров с мёртвыми, – бросил Данила, пристрелив какого-то чересчур прыткого бойца ренов. – Стреляй, если не хочешь присоеди-ниться к товарищу! И тот стрелял. И все они делали то, что от них требо-валось, но враг в тот день был настроен решительно. Когда за-росли оказались совсем близко, воины Ренессанса, повинуясь чётко отданному приказу, раскрыли щиты и со всех ног рва-нули внутрь чащи, неся огромные потери. Один за другим первые две линии наступающих сложили свою храбрость в землю навсегда, но вскоре маги противника, прорвав отчаян-ное, судя по грохотавшим со всех сторон взрывам Большого Огня, сопротивление, нанесли массированную атаку на перед-ние позиции Глефы, и защитники захлебнулись в пыли, крови и огне. Данила запомнил лишь, как затрещали деревянные укрытия, сгорая в магическом пламени, и нестерпимую боль в горле, полного забившейся земли и пепла, оставшегося от чье-го-то сгоревшего тела. Если бы не Сашка, он завалился бы там и остался ждать, пока враги не заняли укрепления. Но старый и неказистый с виду вояка подхватил сильной рукой его об-мякшее тело и поволок за собой в безопасное укрытие ко вто-рой линии обороны, где засели воины. Почему он не сгорел в огне? Хороший вопрос. Возможно, угол взрыва был не тот, а возможно, заклятие применил слабенький маг, и защита кол-дунов Глефы смягчила удар. Во всяком случае, несильно кон-туженый Данила некоторое время полежал на земле близ но-вого арбалетного гнезда, приходя в чувство и вскоре, проверив арбалет, был готов к новой схватке, которая была в самом раз-гаре. Завладев первой линией укреплений, рены не стали за-держиваться на вновь приобретённой территории, а рванули дальше, к своему большому несчастью напарываясь на множе-ство ловушек, расставленных то тут, то там в кустах. Само-стрелы с ядовитыми дротиками, волчьи ямы, торчащие острые колья… Все эти прелести унесли жизни не менее двух десятков охваченных безумием сражения ребят, но не смогли сдержать их боевой пыл. Две сотни с лишним бойцов обрушились на позиции ратников, неожиданно быстро сломив частокол длин-ных пик. Данила расстрелял весь боезапас прежде, чем ему пришлось взяться за два коротких кинжала. Конечно, при та-ком превосходстве неприятеля трудно рассчитывать на лёгкий бой, и главной задачей было морально выдержать натиск наступающих,. В конце концов, получив две раны на руке и ноге, он вышел из первой линии, и, позаимствовав сумку с болтами у мёртвого арбалетчика, взялся за привычное дело. План врага удался. Взяв отряды Глефы в клещи с фронта и флангов (тыл, к счастью, оставался спокойным) не-приятель теснил их, медленно сдвигая к центру Лагеря и заго-тавливая котёл для последующего уничтожения. В принципе, схема вполне понятная: несущей колоссальные потери Глефе ничего не оставалось, как медленно подчиняться задуманному плану соперника. Но проблемой для ренов стала яростная и несокрушимая стойкость, с которой сражались забитые в угол бойцы вольного клана. Не сдавая и шага без ожесточённой схватки, воины Глефы в плотном строю всё больше и больше стали колебать решимость ренов, умытых кровью. Но вот в какой-то миг каждый солдат Глефы ощутил, как ослабли мышцы и в глазах всё стало расплываться. Магия. Изощрённая магия! Не имея возможности нанести удар Большим Огнём, проклятые чародеи решили вопрос по-иному. На дрожащих ногах Данила простоял недолго, схва-тившись за саднящие виски, он рухнул в ближайший куст, проклиная весь белый свет. Неизвестно, как бы сложилась дальнейшая судьба битвы, не обнаружь охотник в кустах свое-го. напарника Яра, склонившегося над какой-то книгой и быстро шепчущего слова заклятия. – Ты какого делаешь? – пробурчал Данила, и ужаснул-ся, когда юноша обернулся к нему, сверкнув налитыми кровью глазами. Охотник почувствовал, как ослабло давление чужой воли, когда он отвлёк Яра. – Неужели ты? – Венде… – хотел выкрикнуть Яр, подбросив порошок, но движение опытных рук Данилы опередили его, вогнав ма-ленький кинжал в тело. Проклятый предатель успел сделать лёгкое движение, подставив плечо. Взвыв и схватившись за кровоточащую рану, Яр ляг-нул Данилу ногой в лицо и затем выпрыгнул из кустов. Освобождённый от давления чар, охотник в радости не заметил расквасившего нос удара и выскочил за Яром, но тот куда-то скрылся, оставив свою чёрную книгу. Сунув на всякий случай её в торбу, Данила поспешил на помощь к товарищам, которые с ещё большей силой взялись крушить врага, начав теснить его, и вскоре откинув за вторую линию обороны. И тут раздался гром рога, возвестив о приходе под-креплений. к Глефе. Данила чуть не запрыгал на месте, когда увидел, как в чащу врывается полк наездников на мамонтах, ломая деревья и попутно сминая ряды неприятеля. Доселе не сражавшийся вместе с воинами Строгонов, блистая в лучах утреннего солнца золотыми наплечниками, вёл в победонос-ное наступление секретный отряд, ставший полной неожидан-ностью для врага. Ошеломлённые и раздавленные во всех смыслах рены со своими союзниками, после недолгого сопро-тивления обратились в бегство, но в большинстве были настигнуты, и либо перебиты, либо взяты в плен. Часом позже, когда пленников привели в Лагерь, а во-яки, достав бочки с вином, принялись праздновать победу, Строганов подозвал к себе Данилу, и в присутствии пяти оставшихся в живых сенешалей произвёл старого охотника в соответствующий ранг командующего состава. – Мой сеньор, я не достоин. – начал было Данила. – Ой, ну не пой уж мне эту песню, – отмахнулся Стро-ганов, сделав богатырский глоток вина из серебряного кубка. Огромный в росте и плечах лидер Глефы чем-то напоминал медведя. Даже волосы его большой головы были чем-то похо-жи на мех животного. Правда, лицо у Строгонова было добро-душное, как у любого храброго воина из старых сказок. – Нет, сеньор. Особенно в сфере последних событий, – сказал Данила и замялся на полуслове. – Мой напарник – пре-датель. Я его спугнул, когда он решил ослабить наших воинов. Вот какая-то книга, в которой он читал заклинания. – Неужели? – удивился Строганов, и, нахмурившись, выслушал описание происшедшего. – Ну! Товарищ мой доро-гой! В таком случае ты более других заслуживаешь сего зва-ния. Давай сюда книгу. Ага. Ну, я мало что в этом помаю, – положив её в походную сумку, пробормотал Строганов. – Да-дим магам разбираться. А теперь выпьем же! – Сеньор! Мой Сеньор! – прокричал кто-то, подбегая к Строганову. – Что стряслось? – нахмурился сеньор. Его вновь пре-рвали в попытке испить вина. – Мастер Фолио. – задыхаясь, пробормотал рыжеборо-дый боец с кровоточащим предплечьем, – убит. Жутко. А Патранакс. Он словно тот, что принесли. А самого больного нет. Только следы. – И? – нетерпеливо пробормотал Строганов. – Словно тварь какая-то прошла. неизвестная. *** Гвоздь поднял всех разом, заставив в кратчайшие сро-ки приготовится к выступлению. Несчастную Альму растал-кивали всем отрядом, влив в неё мамонтову долю настойки целуфатоса вперемешку с огненной водой. Последнее произ-вело на неё достойное впечатление, кашлем выбив последние остатки сладкого Мира Грёз. – Давай собирайся! – прикрикивал Бочонок. – И так спала целый день! Альма залилась краской. Как она впоследствии при-зналась, использованная ею у ручья магия далась ей впервые в жизни. До этого все попытки координировать действия пере-мещаемых объектов оказывались провальными. Узнав сие «приятное» обстоятельство, Гвоздь в командной, не терпящей возражений и оговорок форме, объяснил, что дальнейшие экс-перименты стоит «засунуть в самые дальние концы академи-ческих аудиторий», или себе в место, предназначенное для опоры. Когда солнце только-только выглянуло из-за горизонта, лизнув хмурое небо, бойцы славной Республики с каждой минутой приближались к заветной цели миссии – Шестнадца-тому Валу. Несмотря на сообщение о неизвестности происхо-дящего впереди, бывалые вояки ни в коем разе не выказывали озабоченности по поводу предстоящего. Теперь, когда отряд двигался в полном составе, полностью доверив разведку Ро-мунду, ежеминутно получавшему информацию о происходя-щем в трёх-четырёх километрах вокруг (юноша неплохо управлялся с поисковыми заклинаниями), люди почувствовали большую лёгкость. Белка и Стрелка перманентно острили в сторону Бочонка, который, умело парируя плоские, и, на взгляд Ромунда, неумелые выпады, сам давал жару шутникам, иной раз заставляя покраснеть Альму, а Медведь, шедший ря-дом с юношей, комментировал словесную дуэль, порой нена-роком принимая ту или иную сторону удачно вставленной фразой. Гвоздь с эльфом хранили достойное молчание, соот-ветственно возглавляя и прикрывая двигавшийся отряд. Наверное, командир предчувствовал, что ожидать что-то хо-рошее от предстоящей разведки Шестнадцатого Вала не пред-ставлялось возможным, поэтому давал некоторую свободу солдатам, дабы те немного развеялись и сняли лишнее напря-жение, возникшее после того, как Ромунд сдуру разболтал о полученных сведениях. Приложившись юноше кулаком по животу, Гвоздь дал понять, что вся информация идёт исключительно к команди-рам, но никак не к рядовым бойцам. Поэтому на все дальней-шие расспросы сотоварищей по оружию Ромунд отвечал од-носложным отказом, чем немало позабавил Белку и Стрелку. Двигаться вперёд оказалось не так просто. Во-первых, в густых чащах обитало множество всевозможных тварей, с которыми лучше не встречаться и не терять время на бес-смысленное растранжиривание ценных сил, а во-вторых, по-крытая утренней росой земля превратилась в месиво, которое порой трудно отличить от зыбучих песков. Несмотря на все старания Ромунда, немного неповоротливый Бочонок умудрился попасть в одну из таких природных ловушек. При-шлось вытаскивать и очищать незадачливого вояку. Опасаясь всевозможных препятствий, отряд двигался крайне медленно, делая достаточно долгие обходные манёвры. Однако всё было бы хорошо и благополучно, если б не кое-какие обстоятель-ства. Примерно через полтора часа после выступления магия Ромунда начала давать сбои. Первым, что подало тревожный знак, была стычка с несколькими хмурыми цианосами, устро-ившими привал под большой ветвистой пальмой. Никаких данных заклятие поиска не предоставило, и отряд вышел на существ совершенно неожиданно для них и для себя. Первым опомнился Мердзингер, уложив двоих противников молние-носной стрельбой из лука. Ещё двое пали от одновременно пущенных огненных стрел Ромунда и Альмы. Первородные племена не шибко церемонились с людьми, ненавидя их всем сердцем, поэтому действовать по отношению к ним, к сожале-нию, приходилось соответственно. После такого происшествия Гвоздь повторно сделал внушение в живот молодому магу, не получив, однако, кон-кретного объяснения. Начавший сомневаться в способностях Ромунда Гвоздь был сильно озадачен заявлением Альмы о своём полном бессилии вести разведку. Она даже не смогла определить передвижение бабочки в нескольких метрах от се-бя. Причины были ей неизвестны. Ромунд же кое-что улавли-вал в эманациях заклятия, хотя повторное «слушание ветра» ничего не принесло. Слегка проникшись попытками Ромунда теоретически объяснить происходящее, Гвоздь выслал Белку и Стрелку на ближайший осмотр местности, чем немало угадал, когда наступило второе и самое тревожное обстоятельство: полный отказ магии поиска. Как только Ромунд почувствовал, что более не получает никаких данных, он поспешил заявить об этом командиру, но в тот же момент из густых зарослей вынырнули два ловких близнеца, и с бледными озабоченными лицами посоветовали сделать крюк, обойдя лагерь гоблинов у Вертских холмов, за которыми в паре сотнях метров начина-лись первые укрепления. Теперь, потеряв всякую весёлость, члены разведотряда смотрели в оба, ожидая в любой момент встретить врага. – Придётся выйти на заброшенную дорогу и по ней до Полуденного тракта. Шариться в этих кустах мы можем хоть сутки! – заявил Медведь, когда Гвоздь решил сделать корот-кий привал для оценки ситуации. Не согласиться с ним было просто невозможно. Отряд и так потерял три с половиной часа на расстояние, которое мог преодолеть максимум за час или полтора. – Нельзя на дорогу, – коротко бросил эльф. – Только вдоль неё, под прикрытием зарослей. – Ага, точно, а то будем как на ладони, – кивнул Бочо-нок. – Чикай из лука потихоньку, и всё. Гвоздь, обведя всех взглядом, вновь выслал вперёд братьев-близнецов, приняв решение о необходимости как можно скорее донести сведения командованию о произведён-ной разведке, и повёл отряд в сторону заброшенной дороги. Некогда тракт забирал слегка южнее, чем шёл сейчас, заглядывая по пути в довольно крупную деревню: туда стека-лись потоки хозяйственных продуктов от фермеров пригра-ничной зоны. Местечко было достаточно известное и при-быльное, но однажды деревня просто исчезла. Официально Сенат заявил о вылазке войск Таргоса, но по свидетельствам приходивших позднее с фронта ребят, никакого проникнове-ния противника зафиксировано не было. Шестнадцатый Вал не пропустил бы ни одного бойца, не говоря о таком количе-стве солдат, что способны стереть деревню с лица земли. Все в отряде знали о загадочных обстоятельствах гибели населённо-го пункта, но молчали, сделавшись угрюмыми и озабоченны-ми. Конечно, выходить из-под сени спасительных зарос-лей никто не собирался. Поросшая высокой травой грунтовая дорога узкой лентой пролегала сквозь джунгли, и по её бокам кусты и деревья позволяли спрятаться целой армии. Отослав на ту сторону Белку, а на этой пустив вперёд Стрелку, отряд медленно и максимально тихо двигался по дуге старой дороги. Ощущение чего-то унылого и печального резко навалилось на сердце. Ромунда била крупная дрожь, но он старался не пока-зывать этого. Да ещё и Альма, бледная как смерть, жалась всё ближе к нему, чуть не наступая на ноги. Он пытался всячески успокоить испуганную девушку, но ничего не получалось. Ей было ещё страшнее, ведь она особым женским чутьём лучше ощущала приближавшуюся опасность. В воздухе витали тош-нотворные запахи смерти. В какой-то момент с той стороны дороги, где шёл Бел-ка, донёсся предупреждающий свист. Отряд тут же остановил-ся и залёг в разросшийся папоротник, напряжённо вслушива-ясь в тишину. По прошествии нескольких минут раздался шум и треск, затем душераздирающий вопль и в секунду всё стихло. Сердце Ромунда ушло в пятки. Бойцы бездействовали. Гвоздь поднятым вверх сжатым кулаком приказал всем оставаться на месте. Но тут в метрах десяти из кустов на дорогу выскочил Стрелка, и, выкрикивая самые черные ругательства в адрес неизвестного, с мечами наголо рванул на ту сторону, нырнув в зелень зарослей. Через пару минут донеслось его ауканье и призывы откликнуться, обращённые к Белке. Гвоздь отдал приказ Бочонку, Медведю и эльфу двинуть на подмогу. Целый час отряд обыскивал округу в поисках пропав-шего воина, но безуспешно. Ничего, кроме одинокой сабли Белки с окровавленным эфесом, валявшейся в кустах далеко от дороги, обнаружить не удалось. Стрелка побродил вокруг да около, но с понуренной головой согласился с необходимостью продолжить путь. Они на войне. На этот раз в разведку отправился эльф. Оставшийся в живых брат-близнец шёл позади остальных бойцов, погру-зившись в себя. Ромунд что было сил корил себя за происшедшее, но никак не мог взять в толк: как у него не вышла самая простая магия? Или, точнее, почему она не возымела должного эффек-та? Он не мог определить. Один из самых лучших адептов ма-гии воздуха оставался бессильным в том, чтобы выявить ис-точник проблем, тогда как это азы магического искусства! Один раз, не выдержав, юноша всердцах бросил на землю походную торбу, вытащил чашу, и, игнорируя ругань сотоварищей, решил снова попробовать слушать ветер. Но ни-чего. Ровным счётом ничего. Словно вокруг безвоздушное пространство. – Проклятье! – рявкнул Ромунд, и хотел швырнуть ни в чём не повинную чашу в ближайшую пальму, но цепкая рука возникшего откуда-то эльфа сдержала его. – Не стоит, – тихо молвил он. Ромунд, высвободив кисть, кинул негодный инстру-мент, но только на землю, и сжал кулаки от злости. Отряд молчаливо и надменно наблюдал за потугами юноши. – Не понимаю. Как же так? – взмолился юноша, погля-дев на серое небо, еле проглядывавшее из-за густых крон. – Что ты не понимаешь?! – раздражённо кинул Гвоздь и угрожающе двинулся на юношу. – Не понимаешь, почему ты не способен справляться со своими обязанностями? – подо-шедший вплотную командир попытался провести удар правой, но Ромунд был готов, и спокойно отбил атаку, приняв боевую стойку. Глаза Гвоздя налились кровью, и он хотел броситься на дерзкого мальца и раздавить, как котёнка, но между обоими противниками возник тонкий силуэт Мердзингера. – Успокойся, командир, юноша здесь ни при чём. – ти-хо проговорил он. – Как? Что? – захлебнулся желчью Гвоздь. – Из-за это-го урода пропал мой боец! – примечательно, но брат Белки оставался безучастным к конфликту. – Он ни при чём. – повторил полуэльф. Гвоздь издал что-то вроде стона отчаяния, и, повер-нувшись, сплюнул в землю. – А кто тогда? – рявкнул он. – Думаю, стоит дать магу высказаться, – подал голос Медведь, искоса поглядывая на застывшего Ромунда. Юноша опустил руки, и, поглядывая в землю, запина-ясь стал объяснять, что к чему. Однако его пояснения не дей-ствовали на командира. Привыкший полагаться на свои руки и добрый меч, вояка никак не мог взять в толк, что есть вещи, не зависящие от человека. – Ты же маг, чёрт тебя подери! – утверждал он. – Ты зачем пять лет учился? А? Небось, деньги государственные с бабьём просаживал! – Да нет же! – Заткнись! – зарычал командир. – Послушайте! – вдруг вступила Альма. – Если другой чародей будет использовать магию, то это почувствует даже второкурсник, только-только приступивший к изучению за-щитных заклинаний! Да и как вы смеете нести такую чушь на Ромунда, когда именно он уничтожил вражеских магов, там, у реки, где весь легион попал в засаду? Именно он безошибочно определил место ведущегося огня! Именно он пробил их за-щиту и спас не один десяток таких вояк, как вы! Всё, что вам оставалось делать без него, это забиться в кусты и ждать, пока вас поджарят! – на последнем слове Альма осеклась, заметив, как расширились от гнева глаза командира, но он промолчал. – Действительно, скрыть воздействие магии нереально, – развёл руками Ромунд. – Нет, есть один способ, – сказал Мердзингер. – Если направить воздействие на сами потоки силы. – Но это неподвластно человеку! – запротестовал юноша. – А кто сказал, что мы имеем дело с людьми? – резко бросил эльф. При этих словах все уставились на него. – То есть как? – пробурчал Бочонок. – Это лишь догадки, – поднял вверх руки эльф, словно защищаясь. – И на чём же они основаны? – спросил смягчившийся Гвоздь. – Ну, первое, на моём личном чутье. Уж поверьте, пап-ка оставил мне некоторые. способности, – сказал Мердзингер, сверкнув глазами. – Ну и по тому, что мы увидели на месте гиб… исчезновения Белки. – Что же? – встрепенулся Стрелка. – Отсутствие каких-либо следов. А шуму и треска бы-ло предостаточно. Нечто тащило Белку, сломав его телом пару кустов, но потом исчезло. Повисло молчание. Альма в страхе зажала рот руками, переводя испуганные взгляды с одного бойца на другого. Медведь, ухмыляясь, водил большим пальцем по своему страшному оружию, Бочонок вновь раскурил трубку, а Стрел-ка с Гвоздём напряжённо сверлили взглядом землю. – Как бы то ни было, нужно продолжать двигаться дальше, – проговорил Гвоздь. – Примерно через сотню метров деревня, за ней шагах в ста Пыльные сопки – а это тыл Шест-надцатого вала. Посмотрим, что к чему и уходим. – А что смотреть-то? – хмыкнул Бочонок. – Мы не наткнулись ни на один патруль, чёрт возьми! – Заткнись, Боч, – посоветовал Медведь. – Пойдём и узнаем, понял? – Да я-то что. Я так. – забормотал воин. – Мерд, двигайся вперёд. Всем остальным укрыться под сенью зарослей, дабы не смогли обстрелять нас с той сто-роны, – приказал Гвоздь, и, ткнув пальцем в сторону Ромунда, бросил: – Ты! Во главу колонны! Юноша, кивнув, подчинился. Да и как иначе? Он и так проявил изрядную долю противления воинскому насилию, за которую ему придётся ответить в будущем. Он не сомневался: система наказывает. Окружавшая тишина давила на сознание. Каждый ста-рался ступать максимально тихо, чтобы, не дай бог, под нога-ми не треснула какая-нибудь палочка, иначе в гнетущем мол-чании людей и природы можно легко выдать себя. Да и темно-та… Несмотря на то, что утро вступило в свои права, в густой чаще деревьев свет проникал сквозь кроны крайне неохотно, и сколько бы Ромунд не жмурился, вглядываясь в дальние за-росли, ничего толком разглядеть не мог. Плюнув на всё, юно-ша предложил отряду использовать магию острого зрения. Пока они не на свету, она поможет. Гвоздь, сверкая глазами, отрицательно покачал головой. Ещё шагов пятьдесят, и джунгли кончатся. Далее, перед сопками, будет прогалина, и там много света. Ромунд, пожав плечами, двинулся дальше. – Ни одна пташка не вякнет, – сетовал Бочонок. Он шёл и постоянно что-то бурчал под нос. Гвоздь запретил ему курить, и тот сильно расстроился. – Сдохло тут всё. Бочонок был прав: местность больше напоминала не сочные джунгли, где бурно кипит жизнь, а умерщвлённую пу-стыню. Ромунду совсем не нравилось, что в округе нет актив-ности. Это напомнило ему заметки магических экспедиций в Мёртвые земли на севере Гипериона, прочтённые в библиоте-ке. Но, к большому счастью бойцов отряда, их героическое прохождение через джунгли, вселяющие недоверие и страх после исчезновения Белки, прошло без новых сюрпризов, и на пути возникла деревня. Здесь дорога покидала густоту зарослей и выходила на поросшую высокой травой равнину, посреди которой высились ветхие крыши покосившихся домов, а далее Сопки, на которых расположены первые посты Шестнадцатого Вала. С них должна быть видна вся деревня. У последних кустов, перед открытым пространством, засел Мердзингер, внимательно осматривая округу. Гвоздь сделал знак остановиться и залечь, а сам тихонько, в наклоне, двинулся к застывшему эльфу. Ромунд, чувствовавший ужас-ную боль в ногах от тяжёлых поножей и сапог, уселся на зем-лю невдалеке от командира и Мердзингера. – Ну, что там? – еле слышно спросил Гвоздь, но Ро-мунд разобрал слова. – Тишина. Гробовая, – ответил эльф. – Та самая деревушка? – осведомился Гвоздь. – Да, она. Посмотри на траву вокруг, – кивнул другой. – Не примята. Здесь давно никого не было. – Тогда лучше не соваться? Или что? – Чёрт его знает. Если пройдём сквозь неё, сможем быстро вбежать на холмы. Обойти не получился. Дома всё пе-регородили. – А как же сопки? Оттуда нас перебить, как раз плю-нуть! – удивился Гвоздь. – Не знаю. На сопках вроде никого. – Значит, наших нет? – Нет. Однако чую я, что скрылось нечто в домах. – Проклятье, Мерд! Вечно ты что-то чуешь. Ты мне скажи, вести туда ребят или нет? – Вести. Только предупреди магов, чтоб были нагото-ве. При малейшей опасности пусть выжгут здесь всё. Гвоздь кивнул и вернулся к отряду: – Значит, быстро, не задерживаясь, двигаемся через эту рухлядь и к холмам. Не отставать, нос не совать, куда не надо. Придётся идти по главной дороге деревни, иначе по мелким улочкам заплутаем, да и в капканы какие-нибудь угодим. Всё ясно? – Так в засаду угодить проще простого, – отметил Медведь. – Так и так. То, с чем мы имеем дело, может быстро поменять диспозицию. Есть ещё вопросы? Все напряжённо молчали. – Хорошо, тогда пошли. Чародеи. – Гвоздь ядовитым взглядом скользнул по лицу Ромунда, – не подведите в этот раз. – Тучи надвигаются, – пробормотал на ухо магу Бочо-нок, внимательно поглядывая на темнеющее небо. – Сейчас бы табачку. Первым на равнине показался Мердзингер, и стрелой помчался к ближайшему двухэтажному дому, с раскуроченным боковым окном. Упёршись в стену бедром, эльф вытащил свои тонкие клинки и дал знак остальным двигаться к нему. Следующим был Ромунд. Бросив взгляд на лысые вершины сопок, некогда оголённых Большим Огнём, потом на угрожа-ющий силуэт сторожевой башни, а затем на источавшую опасность деревню, Ромунд что было сил побежал вперёд, к сотоварищу, опасаясь в любой момент получить стрелу или огненный шар в спину. Всякая защита имеет свою слабину. Но ему повезло: никто из возможных врагов не удосужился обратить внимание на его скромную персону, как, впрочем, и на весь отряд: через несколько минут все бойцы были у стены. – Идём по два. последние втроём, – тихо проговорил Гвоздь, и, подумав немного, добавил: – Идём не быстро. Чёрт его знает, на что можем напороться. Везучему сегодня Ромунду досталось идти в первой паре вместе с Мердзингером. Всё внутри юноши сжалось в комок, когда они вступили на главную улицу мёртвой дерев-ни. Потемневшие от многочисленных дождей, полусгнившие, источавшие зловоние тела домов грудой надвинулись на воз-никших из ниоткуда людей. Черные провалы окон взирали зловещей темнотой, провожая всё дальше вглубь ужаса. Каж-дый шаг отдавался болью в сердце. Каждый шаг приближал опасность. Внутри Ромунда просто выло от страха, призывая бежать, но от чего и куда? Главная улица пролегала, не петляя, сквозь посёлок, шагов через триста упираясь прямиком в сопки. От основной дороги лучами отходили улочки помельче, теряясь среди мно-гочисленных обветшавших зданий. Судя по всему, населения здесь было семей минимум сто. Да и как иначе? Торговая точ-ка! Здесь текли золотые жилы, но однажды никого не стало. Лишь поломанные предметы быта, детские игрушки, части людской перепачканной одежды, напоминали о том, что здесь некогда бурлила жизнь. Двери и ставни у большинства домов были взломаны, одиноко валяясь в пыли, кое-где стены имели следы насилия. Словно их. грызли и скребли когтями. Однако трупов не было. Скорее всего, убрали спасательные экспеди-ции Республики. Но сокрыть следы непонятной деятельности они не смогли. Да и не хотели, наверное. – Что это такое? – пробормотал Ромунд. – Что ж здесь было-то? – Тихо, – приказал Мердзингер. Эльф мягко ступал по пыльной дороге, переступая щепки, куски черепицы, горки угля и золы, о происхождении которых Ромунд не хотел задумываться. Юноша старался под-ражать спутнику, но иной раз тихий треск раздавался из-под его сапог, заставляя эльфа хмурится и кусать нижнюю губу. Ему было не по себе. Он что-то чуял. Ромунд никак не мог отделаться от мысли, что за ними наблюдают. Всё чаще и чаще приходили на ум вычитанные описания Мёртвых земель, где день всё равно что ночь, а мёртвая каменистая округа полна любопытных глаз. Так и здесь. Налетевшие откуда ни возьмись тучи застлали солнце, от чего вокруг стало ещё темнее, и Ромунд поспешил вновь задействовать острое зрение. Ромунд был готов поставить пять золотых на то, что кто-то неустанно следит за ними. Или это просто наваждение? Глупые иллюзии страха? Когда отряд оказался на середине деревни, у одного из домов с провалившейся крышей внутри что-то хрустнуло, и через какое-то время за стенами скорбного жилища раздался звук падения чего-то тяжёлого. Душа Ромунда ушла в пятки, ноги затряслись так, что, казалось, сейчас откажут. Мердзингер подал знак отряду остановится. Пару ми-нут напряжённо вслушиваясь в тишину, эльф ткнул Ромунда в плечо, показал на проклятый дом и начал стаскивать с плеча лук. – Приготовь огонь, – пробормотал эльф. – Откроешь дверь и отскакивай. Я встану перед дверью и пальну, если что. Вне себя от ужаса, молодой маг медленно двинулся к дому. Ему с трудом удалось достать шепотку пороха – руки тряслись и не хотели слушаться. Подойдя ближе, юноша по-смотрел на застывшего в трёх шагах от него Мердзингера с натянутым луком в руках, затем на остальной отряд, напря-жённо ждавший в стороне, и что было сил ударил ногой в про-гнившую дверь, отчего та влетела внутрь. Поспешив отойти, Ромунд приготовил порошок к колдовству. Но всё было тихо. – Дай света внутрь! – сказал эльф. Ромунд не сразу сообразив, что от него хотят, вернул порошок в мешочек, и, прочтя лёгкое заклинание, сотворил в руках маленький шар света. Покружив в его руках, он про-скользнул в открытую дверь и застыл посреди просторной комнаты, озарив помещение. К дому поспешили Медведь с Бочонком и ворвались внутрь. Через пару минут в дверном проёме возник Медведь, и, пожимая плечами, пробормотал – Пусто. Никого. – Командир! – раздался оклик Бочонка из-за дома. – Командир, взгляни. Гвоздь, окинув взглядом отряд, вошёл в дом. Ромунд, не справившись с любопытством, решил войти следом. Да его никто и не останавливал. Домишко оказался вполне обычным жилищем какого-нибудь крестьянина-средника: кухня, две спальные комнаты, столовая, посреди которой валялись обломки изрубленного стола, и лестница, ведшая наверх, к кладовке. Повсюду разби-тая посуда, куски рваной ткани. Мебель преимущественно разгромлена, будто её кромсали топором. Впрочем, ничего примечательного, если б не чьё-то тело, лежащее на животе внизу лестницы. Подойдя к нему, Гвоздь перевернул труп и отшатнулся. Смотреть было едва возможно. Кусок мяса, изо-рванный в клочья. Комок подкатил к горлу Ромунда, и он еле сдержал приступ тошноты. – Судя по гербу на груди – наш, – проговорил Гвоздь, справившись с отвращением. – Кровь недавно запеклась. Убит часа три назад. Судя по следам на лестнице, скатился вниз. Почему? Вот это интересно. Да и вообще, какого он делал тут? – Хотелось бы знать. – пробормотал Бочонок. – Командир, – сказал эльф, держа лук в руках и не убрав стрелы, наложенной на тетиву. – Заведи всех в дом. Нужно обдумать, что делать дальше. – Все сюда! Живо! – коротко сказал Гвоздь, продолжая осматривать тело. – Что ж с ним сделали? Когтями, что лишь, рвали. Когда отряд вошёл внутрь, Мердзингер резко сказал: – Впереди что-то есть. Оторвавшись от созерцания трупа, Гвоздь кивнул. – Это ясно. Что делать будем? Шагов сто – сто пятьде-сят до сопок. – Это не люди, – пробормотал эльф. – Тоже понятно. Кто-то из диких племён. – Сомневаюсь, – покачал головой Мердзингер. Командир закатил глаза. – Ну а кто, чёрт тебя подрал?! – заявил Гвоздь. – Кто ещё может быть?! Видно, деревню тогда помяли уродцы из первородных. Кому ещё придёт в голову стены грызть? – И ты думаешь, Сенат стал бы врать и винить во всём Таргоса, когда нападение диких стало бы хорошим предлогом для крестового похода за отличной добычей? Всякие защит-ники слабых и обездоленных племён заткнулись бы и не смог-ли бы помешать окончательному уничтожению недобитых первородных! А тут. – эльф замялся. – Как будто древнее зло из старинных легенд. – Да не морочь мне голову! – скривился Гвоздь. – Ле-генды, зло. Чушь собачья. Решай давай, как нам через деревню пройти и не засветиться! Послушав этот не совсем ясный разговор, Ромунд от-вернулся и выглянул в ближайшее окно. Здесь, за стенами, жуткий страх слегка отпустил и пыльная улица казалась вполне обычной. Пустынной и просто заброшенной улицей. Ромунд слегка улыбнулся своим страхам. Гвоздь был прав: весь страх нагнало их собственное воспалённое последними событиями сознание. Скорее всего, какие-нибудь твари, вроде цианосов или ненормальных тропосов, решили поживиться чем-нибудь в заброшенной человеческой деревне, устроив сначала засаду на зашедшего слишком далеко вояку, а затем на засветившийся отряд. Удовлетворившись сим объяснением, юноша хотел с улыбкой выйти из дома и хорошенько плюнуть на один из темных домов, подтвердив своё презрение, как на перпендикулярной главной дороге улице показался человек. У юного мага перехватило дыхание. Человек улыбаясь, направ-лялся к дому, где находился отряд! Ужас встряхнул Ромунда снова, когда он заметил, что у гостя распорото брюхо и нет полруки, а сам он не кто иной, как Белка! Сидевший рядом Стрелка кинул рассеянный взгляд в окно, и, как только заметил происходящее, его глаза расшири-лись от удивления, и он, не мешкая, вскочил на ноги и бросил-ся к появившемуся из ниоткуда брату. – Белка! Ты ли? – крикнул он, выпрыгивая из дома. Всё происходило слишком быстро. Ромунд не успел остановить Стрелку, схватить за руку, удержать. Он видел, как силуэт Белки начал ненормально быстро уносится обратно, в ту сторону, откуда пришёл. Стрелка рванул туда, окликая бра-та. – Стой! – вырвался глухой стон из груди Ромунда, но было поздно. К тому времени, когда бойцы выскочил наружу, Стрелка исчез из виду. Бочок с секирой наперевес хотел побе-жать следом, как с той стороны, где исчез второй брат, донес-лись страшные вопли, будто кого-то рвали на части, а затем всё стихло. Начавший движение Бочонок застыл на месте. – Что же убивает нас, чёрт подери? – зарычал Медведь, до боли в костяшках сжав Моргенштерн. – Дикие племена, да? И тут деревня наполнилась нечеловеческими криками и леденящим душу воем. Казалось, стонет сама земля! Ромунд заткнул уши и упал на землю. Тысячи голосов наполнили го-лову. Кровь хлынула из носа. Он еле оторвал взгляд от земли и увидел, что со всех концов к ним рвались тысячи теней. Из домов выползали какие-то твари с крыльями и острыми зуба-ми. Плелись самые настоящие зомби! Их шли убивать! – Маги, огня! – заорал Гвоздь, и Ромунд с Альмой, за-быв о страхе и дикой боли в висках, приступили к делу. Слова заклятий срывались с их губ быстрее молний. Гром взрывов Большого огня и огненных шаров заглушил вопли и стоны злых духов. Теперь здесь властвовал огонь! Он рвал на части разрушенные дома, рвал на куски летящих тва-рей. Всю округу заполнило пламя, лившееся от щедрой магии двух чародеев отряда. Не чувствуя усталости, они изничтожа-ли всё, что хоть как-то источало опасность! – Бежим к сопкам! – прокричал Гвоздь, и оставшиеся в живых бойцы поспешили исполнить приказ. Ромунд и Альма забрасывали заклинаниями дома на пути, превратив всю деревню в пылающий котёл. Однако их никто не тронул. Бегом они добрались до сопок, не повстречав больше никого. К тому времени строения посёлка охватил огонь, безжалостно выжигая последние останки. Только когда отряд взобрался на холм, Гвоздь дал приказ остановится и сделать передышку. Жар, исходивший от горевшей деревни, обжигал даже здесь. – Что ж это за дерьмо такое? – вытирая кровь, залив-шую лицо, пробормотал Бочонок. Кровотечение из носа у всех остановилось только сейчас. – Ту сан’ай гра. – пробурчал по-эльфийски Мердзин-гер, держась за окровавленный бок. Видно что-то задело его. – Что? – раздражённо спросил Медведь. – Воронка. – ответила за него Альма, от чего Ромунд почувствовал, как жёсткий комок подкатил к горлу. Они в ловушке. *** Мерзкий смрад сочился из пор изувеченной земли, стелясь едким жёлтым туманом по каменным равнинам, зале-гая в оврагах и отступая лишь перед острыми холмами, в без-звучной злобе окружая безмятежные вершины. Он был настолько непереносим, что, казалось, его всеуничтожающая сущность въедается в самый мозг! Под сенью злого неба, пол-ного пепла и алого огня горящих вулканов, гниющий кусок мировой плоти источал самый настоящий яд. Мерлон чувствовал, что нечто хотело убить его плоть, но в отчаянии разбиваясь об стену непреодолимых препят-ствий, отступало, чтобы накинуться каскадом различных сюр-призов, исходивших из каждого уголка непривлекательного для смертных места. Но не серные дожди, чьи разъедающие камни струи, ни потоки чистого огня, ни вихри пыли и грязи, ни толпы безумных зомби, не могут сдержать Мерлона на пути к заветной цели! Цели, которую он не знал, но стремился, ибо так говорили голоса. Ведь они обещали жизнь и дали её. Они обещают власть и ведут к ней! Но чем больше он при-слушивался к ним, тем больше оставшейся частичкой сознания убеждался в своём окончательном помешательстве и смерти прежнего себя. Он сыпал в голоса проклятия, и они молчали. Они проклинали его, и он внимал им. Тупая тоска, боль. Где прежний Мерлон? Где беззаботная душа? Разве он хотел власти? Великих богатств? Это Харон, приятель, здесь всегда тянет размыш-лять. «Возможно и так! Какая от этого разница?» – отве-чал иной голос. Молчи, несчастный! Глупец! Что твои пустые раз-мышления? Они принесли тебе жизнь? Нет! Её принесли Мы! И только Мы есть и альфа и омега, и только Мы знаем Ис-тинный путь! «Путь горя и страданий?» Путь владычества и Истины! Путь пропащих душ, – заключал про себя Мерлон, уже в сотый раз вычленяя этот диалог среди гомона тысяч голосов. Куда он идёт? Точно неизвестно. Куда-то на восток, в самый центр Харона. На восток. через ядовитые туманы и серные дожди. По острой, как бритва, земле, изрубившей в жалкую требуху сапоги Мерлона, которому почему-то было всё равно. Нет гнева. Лишь безутешная тоска, рождавшая от-чаяние. Порой ему хотелось забиться куда-нибудь в угол, и за-рыдать, как ребёнок, но что-то грозное внутри распыляло огонь, заставляя ярость очнуться и поглотить его! Всё челове-ческое должно быть смыто! – Зачем? – завопил как-то Мерлон и повалился на зем-лю, скребя камни и расцарапывая руки в кровь. – Зачем?! – орал он, поднимая окровавленные ладони к грязному небу, чувствуя, как они заживают за доли секунды. – Почему? По-чему мне не сказали, какова цена? – срываясь на рыдания, продолжал он кричать. А помогло бы? – Нет! Молчи! Молчи! – Мерлон вскочил на ноги, и ему почудилось, что перед ним возник его прообраз с надмен-но ухмыляющимся лицом. Такой же грязный и оборванный, только с чёрными, как смоль, глазами. – Молчи, поганая тварь! Неужто? Что же ты сделаешь, а? Вот скажи, Мер-лон? Ты бы выбрал смерть там, на Гиперионе, захлёбываясь кровью в агонии? – голос двойника говорил в сознании, но Мерлон рефлекторно закрыл уши. – Молчи! Молчи! Молчи! – бормотал он, зажмурив глаза. А ведь тебя предупреждали… Делай выбор обдуманно! – Вы использовали меня! Вы меня предали! Ну! Наверное. Ты оказалась в дураках! Не выдержав, Мерлон дал волю голосовым связкам, хлестнув округу, словно розгой, обезумевшим криком, на ходу из боли рождая гнев, из гнева – всесокрушающий огонь! Цепи холмов превращались в пыль, равнины обраща-лись в глубокие расщелины. Болотистые гнилые озёра испаря-лись в ядовитый пар! Брось эти глупости. Найдётся, что измельчить на атомы. – Пошёл ты! – рявкнул Мерлон. Я-то пойду, – ещё сильнее расплылся в улыбке двой-ник. – Только от судьбы ты не уйдёшь! И пламя, пожиравшее округу, взялось ещё сильнее! И сам Мерлон взвился под огненные облака, кромсая яростью несчастные камни! Он мчался вперёд, оставляя после себя ни-что. Он был частью этого места! В симфонии мёртвой земли, злого неба и всесильного гневного себя! Пускай сегодня правит разрушение! И гром рвущихся взрывов будет слышен далеко вокруг, заставляя съёжится каждого Стража на своём опасном посту… Грядёт что-то очень-очень страшное! *** Четверо людей, закутанных в почерневшие от пыли и грязи одежды, напрямик пробирались сквозь ядовитый туман, стелившейся недалеко от болотистых ручьев и озёр, коих в Чёрной Долине Харона распласталось предостаточно. Конеч-но, будь путники без защиты, пропитанный отравой воздух давно превратил бы их лёгкие в кусок гноящейся плоти, но в рядах Стражей дураков не водилось. Трудная служба вдолбила в головы покорных солдат, что есть некоторые вещи, соблю-дение которых обязательно, и оговоркам не подлежит. Идёшь за территорию Цитадели? Будь добр, используй всё своё или чужое искусство для защиты тела от тысячи и одного способа Харона прикончить тебя. А то рискуешь не вернуться обратно. Поэтому ядовитых облаков Стражи не боялись, и шли напря-мик, минуя обходные тропы. Нужно было спешить. Путь Стражей пролегал через Южные Катабеллы – район руин, некогда бывших каким-то городком до Войны Сил. Название пристало к этому месту по имени капитана Стражей, который лет сто назад с пятью десятками бойцов держал оборону на Южном тракте против сотен зомби, угро-жавших слиться в один поток с тварями, рвавшимися к Цита-дели по Северному пути. Этому капитану удалось настолько долго удерживать руины, что в результате поток тварей с се-верной дороги дошёл до Цитадели без подмоги южных, был ослаблен и легко разбит на подступах к крепости. Катабелла, как водится в таких героических случаях, пал, и воплотился духом этих земель. Так, по крайней мере, говорили. Но сейчас Стражей подобные сказки вряд ли заботили. Они спешили об-ратно, после увиденных в небесах катаклизмов. Будучи свидетелями неизвестной мощной активности, встряхнувшей район Чёрной Долины, пробиравшиеся по боло-там люди оглядывались по сторонам, поминутно проверяя ма-гическую защиту. На их глазах, километрах в двух отсюда, Мрачный пик (один из высочайших холмов, острой вершиной уходивший ввысь) рассыпался на сотни мелких камней, устлав собою округу. После этого инцидента души у бравых Стражей ушли в пятки, и теперь они спешили как можно быстрее вер-нуться домой, хотя и не гнушались переброситься парой слов, тем самым хоть как-то сгоняя страх. В этих землях таиться было нечего. Если надо – услышат и так: всевозможные твари ориентируются больше на запах, и могут улавливать недо-ступные человеческому слуху звуки. – Это были вулканы, Трам! Ну, послушай же! Я три года отучился в Академии Естествознания, и знаю, что к чему! – утверждал низкорослый коренастый мужчина, перепрыгивая через острые камни. – Знаем мы, чему ты там учился! Балбес! Ты лучше дурам в Цитадели рассказывай, а не нам голову морочь!.. Фи-гура в небе мне привиделась, что ль? Или нужно больше дове-рять твоему примитивному уму, чем своим глазам? – горячился спутник, шедший впереди коренастого. – Да мало ли что со страху привидится! И вообще, мои знания… – Грош цена, – хихикнул замыкавший шествие чело-век. – Ой, Андре, тебя не спрашивали! Ты хоть читать уме-ешь? – не унимался карлик. – Я хорошо мечом владеть умею. Хочешь проверить? – сверкнув глазами из-под капюшона, отозвался Андре. – Да ну тебя! Знаю и так. – Вот и рот закрой, – посоветовал четвёртый Страж, шедший в голове отряда. – Наше дело достать информацию. Заниматься её обработкой не входит в нашу компетенцию. – Да, да. – проворчал карлик. – Заговорила душа са-новника. Карлик моргнуть не успел, как получил увесистый удар в ухо, сваливший его с ног. Находясь на земле, он вдоба-вок заработал мощную оплеуху, от чего жёлто-красный мир Харона наполнился тысячами искр. Повалившись спиной на камни, он в бессилии закрылся рукой. – Моё прошлое не твоё дело, идиот! – брызгая слюной, орал четвёртый. – Закрой свой паршивый рот, или я вырву те-бе язык! Усёк? Но карлик не хотел сдаваться. Его противник, охваченный гневом, подошёл слишком близко, тем самым совершив ошибку. Пока он произносил це-лую тираду сильных и громких ругательств, обиженный воин со всего маху ударил того под колено, защищённое лишь ко-жаной прокладкой поножей, заставив согнуться в приступе дикой боли, и затем второй ногой лягнул в лицо, оказавшееся слишком низко. Поверженный соперник рухнул без сознания на землю. Остальные два Стража оставались безучастными и стояли в стороне. Когда карлик медленно поднялся, Андре, вытащив меч, подошёл к лежавшему без движения бойцу, и одним ударом в сердце прервал его жизнь. – Суд Сильных, – проговорил он, вытирая кровь с клинка. – В нашем деле не должно оставаться разногласий, – карлик в ужасе смотрел на мёртвое тело недавнего товарища. – Иначе это чревато предательством в бою с тем дерьмом, что лезет на нас из глубин Харона. Согласен Найджел? – Д-да, – пробормотал карлик. – Вот и славно, бери свою торбу, и идём. О славном Ансе позаботятся и без нас, – кинул он на прощание мертвецу. Дальше отряд шёл в полном молчании. Лишь изредка Трамп что-то напевал себе под нос. Уничтоженный произо-шедшим, Найджел тупо смотрел в землю и плелся следом за Андре, остававшемся, как всегда, бдительным, и пару раз, бла-годаря его внимательности, бойцы стороной обошли костяных кадавров – полуживых гомункулусов, созданных культовцами в страшные времена Войны Сил. Они напоминали пауков с шестью костяными конечностями, и с верхней частью туло-вища человека, слепленной из разных кусков. Отвратительное зрелище. Такая тварь опасна и непредсказуема. Быстрая, лов-кая, и чудовищно сильная. Противостоять ей в одиночку очень трудно, а если их ещё несколько… – Часа три-четыре до Цитадели, если ползти по тума-нам, – пробормотал Андре. – Ты предлагаешь обойти эти места и поплутать по-дольше? – озадачился Трамп. – Нет, конечно. Так, мысли вслух, – сухо ответил меч-ник. Трамп хмыкнул и ничего не ответил. В таком месте всегда хочется поговорить. Пусть и с самим собой. Когда они спустились в небольшую лощину, образо-ванную кольцом крутых холмов, Андре почувствовал что-то неладное. Словно чьи-то глаза внимательно следили за ним. Он приказал остановиться, и стал вслушиваться в тишину. Но ничего, кроме далёких раскатов небольшого вулкана к северу, не услышал. – Почудилось, видать, – пробормотал он, и в следую-щую секунду чуть не отпрыгнул в сторону от удивления, об-наружив в трёх шагах от себя неизвестного человека, закутан-ного в тёмный плащ. Появился тот из ниоткуда, просто из воз-духа! – Что за…? – пробормотал позади Трамп. Незнакомец дико рассмеялся, держась за бока, а затем медленно вытащил из-за полы небольшой кинжал. – В сторону! – приказал Андре, выхватывая меч. – Глупцы. – прогремел голос пришельца, да так сильно, что показалось, будто он звучит с самых небес! – Поиграем? – вновь расхохотался он, и в какую-то секунду мир превратился в ад. По краям лощины на десятки метров ввысь взметнулся огонь, создавая непроходимую преграду. Внутри очага стало нестерпимо жарко. Поднялся сухой испепеляющий ветер. Андре не стал ждать и атаковал сплеча, да так стреми-тельно, что незнакомцу пришлось отступить и пригнуться. Что-то коротко пробормотав, чародей взмахнул кинжалом, и в руке у него появился тяжёлый палаш, который он спокойно крутил в руке, словно не чувствуя веса. К бою подключился Трамп, размахивая двумя небольшими топорами. – Ну, как же, джентльмены? – смеялся пришелец. – А честный бой? Не говоря ни слова, Стражи вместе атаковали, заставив врага защищаться. Их задача – победить. С тварями Харона никто расшаркиваться не будет. Но неприятель оказался неожиданно ловким: он спо-койно отражал атаки, не переставая смеяться. Всевозможные финты воинов он угадывал заранее, но почему-то сам не ата-ковал. Он словно играл, отлично зная, как закончить дело. Осознавая это, Андре прокричал Найджелу, чтобы тот присо-единился и помог, но тот застыл на коленях в стороне, совер-шая какие-то немыслимые пассы. Через некоторое время неизвестному мастеру надоела оборонительная позиция, и, резко перейдя в атаку, он двумя точными движениями срубил обоих нападавших. Трамп умер сразу, лишившись головы, Андре завалился на землю, зажимая раненую шею. – Как странно. – пробормотал неизвестный, превратив оружие обратно в кинжал и убрав под плащ. Огонь вокруг ло-щины исчез так же внезапно, как и появился.– Никогда не учился владению оружием. Магия, всё магия. – ухмыльнув-шись, он подошёл к корчившемуся в муках стражу, рывком приподнял его голову, отдёрнул руки, запустил пальцы в рану, и, придавив жертву к земле, разорвал горло. – Даже не знаю, что мне в этом больше нравится. – пробормотал он, рассмат-ривая окровавленные руки. – Наверное, я свихнулся. – Он обернулся в сторону сидевшего на коленях последнего бойца. – Богам молишься? Ну, молись, молись. Скоро он тебя пови-дает. – О, Повелитель! Смилуйся над своим верным служи-телем! – запричитал тот, припав лбом к земле. Незнакомец, опешив, остановился. – Повелитель? – пробормотал он. – Что за чушь? – «И восстанет Он из мёртвых, и придёт его тёмный час. И умоется кровью мир неверных! Отмеченный Хаосом и Принятый Тьмой, принесёт покой и Истину в дом детей наших!» Песнь седьмая Проклятых псалмов! Это предсказа-ние. Все члены Ордена предупреждены о вашем пришествии. Пророчества исполняются. – Так значит, всё это… – проговорил тёмный прише-лец. – Кому ты служишь? – Великой Тьме! Я член Тёмного Ордена! – прощебетал тот, не поднимая головы. – Прошу, Повелитель, сохраните мне жизнь, дабы я узрел пришествие Истины! Чародей неожиданно разозлился, быстро подошёл к Найджелу, и, сбив с него шлем, схватил за волосы. – И какого ты решил, что я какой-то меченый? – про-ревел он. – Ваш лоб, мой Повелитель! На нём печать Хаоса. А ваш кинжал… Это Дар Тьмы, – пролепетал несчастный. – Только оно может менять форму! Посмотрите на лезвие. Этот рисунок! Дар Тьмы выбирает сильнейших! До вас им владел Первый Мастер Культа! Отпустив Найджела, Мерлон коснулся головы. Он не заметил, как во время боя с него спал капюшон. Пальцы кос-нулись гладкого черепа, лишённого волос, а затем чего-то го-рячего, словно выжженного, на лбу. Шестиконечная звезда. – Повелитель, прошу, – пропищал Найджел. До сего момента он не шибко верил россказням Ордена, к которому всегда относился задним числом. Да и вступил-то в него, в прямом смысле, случайно. Из-за глупой таверной девки! А сейчас надо хоть как-то выкручиваться. Дурацкая легенда о Мстителе начинала оживать! Благо он удосужился прочитать главную книгу Ордена – Проклятые псалмы. – Что ж, если ты говоришь правду, осел несчастный, это хорошо. – произнёс Мерлон. – Ты знаешь путь к башне Культа? – Да, Повелитель! – прохрипел тёмный. – Тогда веди. До конечной цели, быть может, ты ещё и поживёшь. И рассказывай мне всё, что тебе известно о проис-ходящем в мире. Всё. И как тебя звать? – Найджел! – Хорошо, Найджел, – криво улыбаясь, пробормотал Мерлон. – Веди. У нас с тобой долгая дорога. *** Сторожевая башня, стоявшая на самой вершине голой сопки, была заброшена. Лишь лёгкий ветер свистом гулял сквозь щели между досками. Само сооружение представляло собой вытянутый конус с множеством бойниц, раскиданных в произвольном порядке по четырём смотровым этажам. По идее – очень удачное укрепление (при поддержке магов, есте-ственно). Но ни стражи, ни следов – ничего. Тишина. – Так, ладно! – заявил Гвоздь, когда все этажи башни были проверены отрядом. – Я хочу знать, куда мы попали, по-чему попали и как отсюда выбраться! – Да уж, товарищи маги, объясните нам, – поддержал командира Медведь, опершись на свой Моргенштерн. – Бочо-нок, достань пока еды. – Хорошая идея, – кивнул тот и принялся рыться в за-плечной торбе. – Пусть маги поедят тоже, – заметил Мердзингер, дер-жась за раненный бок. Во время одного из взрывов, кусок де-ревяшки от дома угодил в него, разорвав кожаную броню и за-дев тело. Альма обеззаразила рану и остановила кровь, поэто-му рана была не опасна. Однако манёвренность полуэльф по-терял. На время, конечно. – Так, вяленое мясо, – Бочонок понюхал один кусок и откусил от него, проверяя на вкус. – Солёное! И даже с пер-чинкой. Неужто наши повара решили поменять стиль? – на самом деле Бочонок не знал, что по Положению боевой канце-лярии Пятого Военного Отдела бойцам, направляющимся в поход, обязательно полагались специи, дабы моральный дух не был испорчен поганой едой. – Так-с, вот тут хлеб есть. Ух ты! Погоди-ка, даже овощи! Ха! Ну, друзья, сегодня пир! Ко-мандир? Вина разрешаете? Гвоздь сначала нахмурился, но потом утвердительно кивнул. Когда Бочонок разделил всем полагающиеся порции, командир потребовал ответа на ранее заданный вопрос. – Если честно, то ничего определённого сказать не мо-гу, – разжёвывая чёрствый кусок мяса, проговорил Ромунд. – Во-первых, вывод о том, что мы в воронке, достаточно спорен хотя бы потому, что науке неизвестны вторичные признаки данного явления. Мы видели нечто, – юноша махнул рукой в сторону горящей деревни, – что можно узреть при иных об-стоятельствах. Хотя, конечно, призраков никто не видел со времён Войны Сил. – Однако есть одно «но». – вдруг произнесла Альма. – Кто не любит летучих мышей? Боровшийся до этого со куском мяса Бочонок вылупил глаза от удивления и отложил еду. – Я. – пробормотал он. – А часть тварей в деревне была точь-в-точь гигант-скими летучими мышами. Кто боится призраков? – не унима-лась Альма. – Да все боятся, – заявил Медведь, тем самым дав по-нять, что о злых духах подумал именно он. – Так-так, – пробурчал Ромунд. – А о зомби подумал я. Значит есть доказательство. – Доказательство чего? – грубо спросил Гвоздь. Ромунд вздохнул: объяснение будет долгим. – О данном феномене нам стало известно из экспеди-ции Чарли Давенга к горам Полумесяца, да, да, тем самым по-гибельным горам востока. Собственно до цели они не дошли. Из того немудрёного похода выжил лишь сам Чарли, вернув-шийся едва живым к воротам Умрада спустя полгода. Бедняга успел сказать немного, и то под воздействием чар. Не смотри-те так на меня – не я этим занимался. Вы знаете методы наше-го. эм, Сената. Чарли умер по прошествии недели после воз-вращения, но вот что он успел рассказать. – Ромунд сделал не-большую паузу, чтобы отпить вина. – Когда он и его люди оказались на южном берегу Алмазного озера, что-то пошло не так. Будто тяжесть навалилась. Солнце стало тусклым. Все за-пахи мерзкими. Но обращать внимание на такие мелочи бра-вые исследователи не хотели, и шли вперёд. Тогда-то и начал-ся кошмар. Тридцать человек состава экспедиции погибли у него на глазах. Причём всевозможными способами. Как он утверждал, сии способы рождались в их головах и затем реа-лизовались. наяву. Причём было совершенно необязательно думать о какой-нибудь твари. Могло и землетрясение начаться, и кислотные дожди, и, в общем, очень много различных ве-сёлостей. – последнее Ромунд сказал, увидев, как побелели лица членов отряда. Медведь хмыкнул и отпил вина. – Вот, собственно и всё. Как мы сюда попали? Вопрос достаточно сложен. Некоторые магистры считают, что воронка имеет тер-риториальное воплощение с вполне чёткими границами, а дру-гие настаивают на том, что это некая астральная активность, то есть что-то вроде общего транса, когда люди оказываются в вымышленном мире. Впрочем, могут быть и иные предполо-жения, потому что другие экспедиции не вернулись вовсе, и новой информации не доставили. – Или она оказалось засекреченной. – пробормотал Бо-чонок. – Тоже верно, – кивнул Ромунд. – Проклятье! – бросил Медведь, облившись вином. – Как он выжил? – спросил Гвоздь. – Кто? Чарли-то? – допивая вино до дна, сказал Ро-мунд. Ему было страшно, как и всем, однако захвативший азарт исследователя немного подогревал храбрость. – Да тол-ком никто не понял. Он утверждал, что в какой-то момент из-мотался от постоянной беготни, и просто уснул. – Просто уснул? – удивился командир. – Так он сказал. Почему его не убили во сне? Трудно сказать. – Есть предположение, что аномалия работает с созна-нием через его восприятие. Во время сна мы не контактируем с окружающим миром, и он для нас не существует, – вставила Альма. – Так что? Возьмём да и уснём, что ль? Вон башенка. На чердаке вроде бойниц нет, поспать можно! – улыбнувшись, предложил Бочонок. – Есть один момент. – сказал Ромунд и прочистил гор-ло. – Срок, проведённый в воронке, составлял около шести дней. На шестой день он и уснул. Когда была потеряна связь с Шестнадцатым Валом? – Три дня назад, если я ничего не путаю, – ответил Гвоздь. – Так-так. – Но опять же, это не означает, что воронка будет дей-ствовать обязательно шесть дней. Это лишь предположение, –сказала Альма. – Известно досконально лишь одно: эта аномалия чер-товски вредна для жизни, – заключил Ромунд. – Ясно. – одновременно выговорили Бочонок и Мед-ведь. – Почтим-ка память Белки и Стрелки, – вдруг сказал Гвоздь. – Хорошие ребята были. Боч, плесни всем на разок. – когда Бочонок закончил наливать, командир высоко поднял кружку и сказал: – Кто бы он ни был, пусть даже кто-то из бо-гов, он ответит за ваши смерти! Но пока, покойтесь с миром! После окончания трапезы, Гвоздь отдал команду дви-гаться вниз к подножьям холмов по другую сторону от зло-счастной деревни, где стояли складские сараи, обозы, и ещё пара сторожевых башен. – Значит ещё три дня, говоришь? – бросил Ромунду Гвоздь, когда весь отряд был в сборе. – Здесь гарнизону тысяч десять, не меньше. Не думаю, что погибли все. Парня в де-ревне совсем недавно прикончили. Надо найти хоть кого-то и попытаться прояснить ситуацию. Верно? Может, все ваши за-умности лишь чистый вымысел. Впрочем, в любом случае по-ка рано уходить отсюда. Назад дороги нет, а командованию такой бред в качестве разведданных не предоставишь. Как и стоило ожидать, в сараях, кроме какого-то стро-ительного хлама, отряд ничего существенного не обнаружил, если не считать следов борьбы и пятен крови на стенах. По-бродив вокруг непродолжительное время Мердзингер нашёл нечто сильно не понравившееся Гвоздю: остатки тела, пре-вращённого в кровяную кашу. Чьи-то неприглядные останки лежали в помойных рвах невдалеке от сторожевых башен. – Такое ощущение, что беднягу переварили.– пробор-мотал Бочонок, разглядывая найденное. – Боюсь, что бедняг, – кинул Мердзингер, и, сняв с плеча лук, наложил стрелу на тетиву. Последовав примеру эльфа, Ромунд изготовился к воз-можным неприятностям и ментально сплёл простенькое, но достаточно мощное заклинание из школы магии Высших По-рядков. Конечно, искусный маг легко отобьёт грубую атаку этого заклятия, но всякие твари… – Так-так. – пробормотал Гвоздь, остановившись у од-ного из сараев. – Сейчас мы находимся на третьей линии, в основном состоящей из коммуникационных соединений. Если я не ошибаюсь, к северу на протяжении километров восьми-девяти ещё семь таких небольших баз и где-то в центре глав-ный склад с управляющим аппаратом. Есть там кто-нибудь? Расстояние большое, всё открыто. Разве что на главном складе кто сумел укрыться. Нет, вряд ли. Чересчур уж привлекатель-ное для атаки здание. Только времени много потеряем. К севе-ро-востоку, в трёх километрах отсюда, начинается вторая ли-ния укреплений, а за ней ещё через два километра – первая. Главный фронт сплошь состоит из окопов да боевых укрепле-ний, поэтому никакого толка искать там людей нет. Но вот на второй линии обороны… Насколько я знаю, вдоль всех оборо-нительных позиций проходит подземная система сообщений, достаточно обширная, чтобы вместить уйму народу. Там ка-зармы, помещения штаба, погреба, запасы оружия, провианта, и так далее. В общем, нам туда. – Проклятье. – пробурчал Бочонок. – Ненавижу за-мкнутые пространства. Мне бы в поле. секирой махать! – Ну-с, дружище, – сказал Медведь, хлопнув товарища по плечу. – Придётся ею потыкать! Впервой, что ль? – Ой, кто бы говорил! – буркнул в ответ тот и двинулся за командиром. Ромунд хотел сделать шаг вслед за Бочонком, но его что-то остановило. Какое-то неожиданное замешательство, помутнение рассудка на какую-то долю секунды. Юноша обернулся и встретился глазами с эльфом. Его горящие очи прожгли душу насквозь. – Смотри в оба, – сказал он. – Чую, самое страшное впереди. – Кто ты, Мердзингер? Почему наблюдаешь за мной? – вдруг в лоб спросил Ромунд. – Кто ты такой? – Это неважно, – пожал тот плечами. – Поверь, совсем неважно. Моя ниша останется прикрытой, если не возража-ешь. Всю жизнь я жил по закону. Остальное – моего ума дело. Что же касается наблюдения, то. – эльф на какой-то миг за-мялся, – обратись к лекарю, как вернёмся. Эта болезнь даже вроде как-то называется. Он прошёл вперёд, нарочно задев Ромунда плечом. – Да нет. – пробормотал юноша. – Всё далеко не так просто. *** Даратас давно пришёл в себя, но, не желая подавать вида, продолжал лежать с закрытыми глазами, вслушиваясь в тишину маленькой кельи. Тело саднило, а руки вообще отка-зывались слушаться. Закрученные в мокрые от лекарственных настоек тряпки, они бессильно лежали на груди, словно у по-койника. Правда у покойников лежбища получше. Каменные лежанки эльфов, наверное, худшее, что приходилось на долю мага. Даже встреча с Сильвестором прошла куда в большем комфорте. Мягкие красные кресла, виски. Ах! Как давно он вдыхал аромат этого напитка! Да нет, скорее аромат собствен-ного мира, из которого его садистски вырвала насмешница-судьба. Весь вид Сильвестора напомнил ему прежний мир. Там, на Родине, остались близкие, любимая девушка, друзья. Там осталась его жизнь. Здесь он играет в образ, но не живёт. Проклятый Сильвестор читал его мысли, и специально создал такую обстановку, чтобы подавить его волю к сопротивлению, но не тут-то было. Хотя, если честно, не вступи в дело крас-ный шарик, его, Даратаса, уже могло бы и не быть. Как пе-чально. Он оказался пешкой в игре невиданных сил. Неожиданно навалилась грусть, тоска. Вчерашний огонь и азарт грядущей битвы потухли, залитые изрядным до-ждём неприятных и тяжёлых мыслей. Вчерашнее всесилие разбилось о глухую стену противоречий, с которыми он столкнулся после встречи с противником, который и желал ему смерти, и давал советы, как её избежать. Враг хотел уни-чтожить мир, и тут же подсказывал, что предрешённое не зна-чит свершившееся. Враг был сильнее его, но Феникс… Нет, нет, это не было видением, это был настоящий Феникс! Да-ратас точно видел, как он безудержной мощью огня стремился ввысь, и эти глаза. Эти обезумившие глаза Сильвестора в тот миг, когда идеальная сила встала на его пути. Судьба. Издав тяжёлый стон, Даратас приподнялся на ложе, но почувствовал, как кружится голова, и медленно опустился вниз. Удивительно, ему выделили отдельную келью, но ведь раненых сотни. Как он понял, битва выиграна, теперь оставал-ся вопрос, какой ценой. За дверью послышались шаги, чьи-то голоса. Затем тяжёлая створка открылась, и в келью прошёл Мильгард, а за ним, согнувшись в три погибели, Дариана. – Ольвен, успокойся, мы ничего плохого не сделаем! Ты брату своему не доверяешь, что ли? – прошептал Миль-гард. – Всё, что я делаю, так это охраняю алахоэ, брат, – до-неслось из-за двери. – Ну и охраняй! Мы здесь при чём? – Ни для кого нет исключений, – упирался Ольвен. – Если надо, алахоэ сам позовёт вас, когда возжелает! Тебе ли не знать наших традиций, брат! – последние слова прозвучали, словно удары молота о наковальню. – Да, конечно, ты прав. – вдруг замялся Мильгард. – Нет, останьтесь, – с огромным трудом выдавил Да-ратас. Ему ещё и собственные связки плохо подчиняются! – О! – щёлкнула пальцами Дариана, словно сняв про-блему с повестки дня. – Наш герой очнулся. – Алахоэ, можно нам остаться? – вдруг спросил Миль-гард, согнувшись в низком поклоне. Даратас чуть не опешил от такого жеста. – Да. – просипел он. Его голос звучал так, будто он всю жизнь дымил самым отвратительным табаком, выжегшим горло. Дверь в келью закрылась. Видно, Ольвен не нашёл бо-лее оснований для споров, и вернулся к своему посту. – Как ты? – спросила Дариана, присев на край камен-ной кровати. – Не спрашивай! – скривившись, произнёс маг. – Како-ва ситуация? Дариана покачала головой. – Только с того света вернулся, и сразу о делах госу-дарственных! – усмехнулась волшебница. – Контроль над происходящим полностью в наших ру-ках, алахоэ, – возвестил Мильгард. – Враг уничтожен до по-следней твари. Они не сопротивлялись. Наши потери состави-ли семь с половиной тысяч убитыми и две тысячи ранеными. Спустя день после сражения наступил переходный период – все, кто принимал зелье, отходили от его действия и возвра-щались в обычный ритм. Прошло без эксцессов. Без смертей. Только несколько десятков заболевших. В настоящий момент передовые отряды заняли ключевые позиции на самых важных рубежах третьего яруса. По сообщениям разведки, Источник остаётся неактивным. Туман смерти исчез. Даратас нахмурился. Всё получалось крайне просто. К тому же Сильвестор упоминал местоимение мы, рассуждая о том, как некая компания называет уничтожение миров. Судя по словам безумного мага, а им Даратас почему-то был скло-нен доверять, Семена были лишь проводниками, далеко не оружием от надвигавшихся обстоятельств. Другое дело, ко-нечно, в том, насколько сказанное Сильвестором соответству-ет действительности или, по крайней мере, как Даратас понял смысл его слов. – А ты хорошо поспал. Три дня, – усмехнулась Дариа-на. – Так, так. – проигнорировав замечание волшебницы, пробормотал Даратас. – И каковы же результаты сей героиче-ской войны? – фраза далась Даратасу с трудом, и он зашёлся в кашле. Весь организм был изнеможён. Маг, держась за грудь, кивнул головой гостям, что всё нормально. Бывает, мол. – Источник молчит. Враг разбит. Жители возвращают-ся к повседневным делам, – сухо проговорил Мильгард. – За-лизываем раны и хороним мертвецов. Жжём бесчисленные трупы тварей, – когда эльф произносил эти слова, Даратас за-метил некое напряжение на его лице. Губы еле шевелились, на лбу образовались глубокие морщины, уши стояли торчком. – Когда венчание на царство, Мильгард? – напрямую спросил маг. Принц резко встрепенулся, бросил косой взгляд на Да-ратаса и сказал: – Его не будет. – Как так? – просипел маг. – Недмэ просчиталась? – Ныне покойная Недмэ была права, – тихо сказал эльф. – Только кандидатура на царство не моя. – Чья же? – нахмурился Даратас. – Ваша. – Что? – до глубины души изумился маг и подавился кашлем. – Да, так и есть, – кивнула Дариана. – День спустя по-сле битвы оставшийся в живых герольд Мильгарда собрал во-енный совет и предложил своего принца на царство, но воины наотрез отказались. Они, конечно, признали боевую удаль своего славного вождя, но отлично понимали, что битва выиг-рана не на том поле, где они были. Все видели окровавленного Даратаса. Все тем более знают, кто ты такой… … |
0 комментариев